Шанс номер два - [8]
Алексей подошел к серванту, достал пачку индийского чая, отправился на кухню. Разгадывать поведение жены не собирался. Если ждет плохая новость – воспримет ее спокойно. Ибо что может быть хуже неба, старающегося низкими тучами прижаться к земле, и жизни, подернутой дымкой мозглого тумана. И ты ведешь бесконечную погоню за чем-то ускользающим. Гонишься и вдруг, шагая по собственному двору, понимаешь – перестал испытывать удовольствие, наоборот – чувствуешь себя озябшим и одиноким человеком, в который раз возвращающимся домой слишком поздно. Утратившим способность не только радоваться, но и страдать по-настоящему.
Впрочем, возможно, эти мысли навеяны чрезмерной порцией коньяку, выпитого в баре, и чересчур нервным днем…
– Думала, будет ребенок, ты угомонишься. Нет, не способен даже на это? – сказала Вера.
Дождь на улице прекратился, и сквозь неплотно сдвинутые шторы спальни проникал тусклый свет выглянувшей между тучами луны.
– На что?.. – не понял Алексей.
Полчаса назад она отдалась легко и непринужденно, и было подумал: медицинские книги – не связанное с их семьей любопытство. Но Верочка неожиданно заговорила…
– На то, чтобы сделать мне… – произнесла она и осеклась, даже в темноте, лежа чуть ли не с головой под одеялом, чувствовала неловкость, говоря об интимном: – Сделать мне ребенка! – ей удалось пересилить себя.
– Ясно… В книгах этим же интересовалась? – голос Алексея зазвучал спокойно, даже равнодушно. Но от недоброго предчувствия его сердце тягостно сжалось и вновь, второй раз за день, заныли зубы.
– Да! – ответила она. – И не только в книгах.
– Вот как?! Где же еще?
– В медицинском кооперативе. У очень хорошего, пожилого профессора. Кстати, и обследование прошла…
– И что же для себя выяснила? – он говорил так, словно вопрос касался и мог взволновать лишь Верочку, Будто не его судьба поворачивалась неожиданной, горькой гранью.
– Совершенно здорова. Могу иметь кучу детей! Но до сих пор нет и одного. Почему?..
Ночь он провел плохую, бессонную. Притом, что выяснения отношений не было, – риторический вопрос Верочки стал последним в разговоре.
Если бы Алексея три дня назад спросили, что будет чувствовать, когда подобное произойдет – Верино посещение врачей, недвусмысленный намек на его неполноценность, – вероятно бы ответил: "Удар переносим. Ведь мужское самолюбие для меня главное. Просто с ума сойди от отчаяния: – я – неполноценный мужчина?!..
Ничего подобного, – не испытал каких-либо сильных эмоций. Не потому, что надеялся: Верины подозрения беспочвенны. Наоборот, сразу поверил, – жена близка к истине. Однако следующей мыслью стало: разве это открытие отразится на завтрашнем визите к Загодеевой или возможности послезавтра пойти к какой-нибудь другой женщине?.. Не отразится… Верочка от него уйдет? Пусть. Давно в глубине души поражается, застав ее очередным поздним вечером в квартире, – ждет, что жена как-нибудь сбежит 'к матери. Тогда ее не вернут ни его железный характер, ни штамп в паспорте, ни умение привязывать к себе женщин.
В переживаниях этой ночи не было испуга или отчаяния. Просто взглянул на себя другими глазами. Ведь прежде представлял жизнь так: любимая работа, семья и, – вино, украшающее скучный стол, одна сильная страсть: женщины. Я – раб, гребущий на галере страсти, думал он.
Оказалось, душа раба уже переселилась в галеру. Раздвоилась, и половина, ставшая определяющей, пожирала носом воду, безразличная к мукам прикованного к веслу человека.
Серая, брежневского периода, башня, сразу произвела на Алексея неприятное впечатление: с просторными балконами, на многих этажах забитыми никчемной рухлядью, с серыми подтеками, которые образовали на стенах не прекращавшиеся вторую неделю дожди, – походила на гигантскую колымагу старьевщика, сделавшего здесь короткую остановку. К тому же, – Алексей обратил внимание, – перед единственным подъездом стоял канареечно-желтый милицейский «Уазик» – его ребристые протекторы залеплены свежей грязью.
"Бр-р!" – ночью неожиданно похолодало, и теперь Алексей зябко поправил воротник плаща. Казалось, вот-вот посыплется мокрый, тающий при соприкосновении с землей, снег.
Он толкнул дверь подъезда. На второй, внутренней двери разломанной, исцарапанный неприличными словами, кодовый замок. В середине кнопочного пульта – здоровенная вмятина: сплющенные кнопки наводили на мысль, – саданули увесистым предметом. Скрипнув, внутренняя дверь распахнулась.
В подъезде пахло сигарным дымом, паром из подвала и пролитым вином. Алексей вызвал лифт. Загодеева жила высоко.
Обычно в последние минуты перед встречей его охватывала нервная, возбужденная дрожь, – каждая клеточка существа готовилась к атаке. Ловкий, хитрый, продумывающий очередной жест, слово, – в подобные мгновения Алексей собирался как никогда. Будто ловец перед решающим броском сети. Сегодня же этого не было, ночь накануне не прошла даром. И теперь действовал больше на уверенной, выработанной опытом привычке, а не на вдохновении.
Не потому ли Алексей не сделал правильного хода, когда лифт остановился на этаже. Ведь в проеме раскрывшихся дверей показался милиционер. Алексею следовало вторично утопить– кнопку, словно исправляя случайную ошибку техники. Уехать вверх или вниз, постараться покинуть дом. Но никак не выходить на этаж.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Настоящих психохакеров было немного. Технология внедрения вируса в мозг человека была слишком сложной. Для непрофессионала ее самым непреодолимым звеном оказалась необходимость доподлинно знать все подробности внутреннего мира объекта, в который внедряется вирус…».
Эволюция совершила очередной скачок, и из глубин африканских джунглей выходит раса сверхлюдей.Их называют по-разному: индиго, люди-дьяволы. Они долгое время были дружелюбны по отношению к людям, и всегда были хитры. Непонятно, каковы их цели. Тем более теперь, когда, судя по всему, они начали войну против Гомо Сапиенс. До людей доходят слухи о тайной религии людей-дьяволов, о таинственном боге, который живет на земле и ходит среди людей неузнанный.Останется ли человек человеком, или оставив землю «новому виду», покинет эволюционную арену?
В районе престижного Рублевского шоссе происходят шокирующие события — на элитные рестораны и особняки супербогачей нападают «попрыгунчики» — бандиты, которые в точности копируют жутковатый стиль знаменитой банды «попрыгунчиков», орудовавшей в Петрограде в первые годы революции. Это могло бы показаться забавным, если бы на месте преступления не оставались трупы зверски убитых людей. На одной из жертв была обнаружена записка: «Господа!.. Я очень несчастна. Два дня назад меня убили ударом ножа в шею. Чтобы вид ужасного разреза не смущал вас, теперь приходится носить этот красный шарфик…».
Вторая часть романа "Мне бы в небо" посвящена возвращению домой. Аврора, после встречи с людьми, живущими на берегу моря и занявшими в её сердце особенный уголок, возвращается туда, где "не видно звёзд", в большой город В.. Там главную героиню ждёт горячо и преданно любящий её Гай, работа в издательстве, недописанная книга. Аврора не без труда вливается в свою прежнюю жизнь, но временами отдаётся воспоминаниям о шуме морских волн и о тех чувствах, которые она испытала рядом с Францем... В эти моменты она даже представить не может, насколько близка их следующая встреча.
Они встретили друг друга на море. И возможно, так и разъехались бы, не узнав ничего друг о друге. Если бы не случай. Первая любовь накрыла их, словно теплая морская волна. А жаркое солнце скрепило чувства. Но что ждет дальше юную Вольку и ее нового друга Андрея? Расставание?.. Они живут в разных городах – и Волька не верит, что в будущем им суждено быть вместе. Ведь случай определяет многое в судьбе людей. Счастливый и несчастливый случай. В одно мгновение все может пойти не так. Достаточно, например, сесть в незнакомую машину, чтобы все изменилось… И что тогда будет с любовью?..
Эта книга не только о фашистской оккупации территорий, но и об оккупации душ. В этом — новое. И старое. Вчерашнее и сегодняшнее. Вечное. В этом — новизна и своеобразие автора. Русские и цыгане. Немцы и евреи. Концлагерь и гетто. Немецкий угон в Африку. И цыганский побег. Мифы о любви и робкие ростки первого чувства, расцветающие во тьме фашистской камеры. И сердца, раздавленные сапогами расизма.
Каково быть дочкой самой богатой женщины в Чикаго 80-х, с детской открытостью расскажет Беттина. Шикарные вечеринки, брендовые платья и сомнительные методы воспитания – у ее взбалмошной матери имелись свои представления о том, чему учить дочь. А Беттина готова была осуществить любую материнскую идею (даже сняться голой на рождественской открытке), только бы заслужить ее любовь.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Страдание. Жизнь человеческая окутана им. Мы приходим в этот мир в страдании и в нем же покидаем его, часто так и не познав ни смысл собственного существования, ни Вселенную, в которой нам суждено было явиться на свет. Мы — слепые котята, которые тыкаются в грудь окружающего нас бытия в надежде прильнуть к заветному соску и хотя бы на мгновение почувствовать сладкое молоко жизни. Но если котята в итоге раскрывают слипшиеся веки, то нам не суждено этого сделать никогда. И большая удача, если кому-то из нас удается даже в таком суровом недружелюбном мире преодолеть и обрести себя на своем коротеньком промежутке существования.