Шанс - [3]

– Продолжай и дальше. Они смирятся и будет тебе счастье.

– Думаешь?

– Конечно. А если нет – обращайся. Я помогу.

– Смотри, осторожней, – иронично припугнула я. – А то свяжешь себя словом, потом не отвертишься.

– Не напугаешь, – подыграл мне парень. – После той огромной книги, которой ты била меня на каждой перемене…

– Не было такого!

– Посмотри, шишки до сих пор остались!

– Аха, убери от меня свою голову! И книга была тонкая-тонкая…

Улица закончилась быстрее, чем я ожидала. Ренат остановился перед дверью в ателье и повернулся ко мне. Он действительно изменился, стал выше что ли. И так повзрослел… Хотя голос у него остался прежним и смех тот же…

– Я была очень рада тебя видеть.

– Я тоже.

– Передавай маме привет.

Мы попрощались и мне неожиданно стало так грустно. Я подумала о том, что мы можем больше никогда не увидеться. И тогда я успокоила себя мыслью, что нужно уметь отпускать.

Уходя, парень обернулся и помахал мне рукой. В тот момент я поняла, что можно отпустить словом, но отпустить сердцем – невозможно.

* * *

Работа в ателье била ключом. Три наряда из пяти были готовы, над остальными еще приходилось поработать.

Готовили наряды мы вчетвером. С Патей, Элей и Камой мне посчастливилось познакомиться на выставке национальных костюмов в Дербенте. Несмотря на то, что нас разделяли разные социальные уровни, нации и привычки, общей у нас была мечта. И шанс поучаствовать в конкурсе московской моды.

Однако чем ближе подходил день поездки, тем хуже становились дела в ателье. Швейная машинка сломалась, а ручные стежки выглядели грубо и неаккуратно. Одна модель уехала, другая заболела. Но страшней всего пришлась последняя новость – Кама уходила.

– Не пустят меня, – сказала девушка виновато. – Еще неделю похожу и все… Дальше придется самим.

Из всей нашей команды она была самой кроткой и покладистой. А ее родители чем-то напоминали моих – увлечение дочери их тоже не устраивало.

– Раньше было проще, – заметила Патя, высокая, худенькая брюнетка, которая была старше нас лет на пять. – А сейчас: кто учится, кто работает, а кто вообще, замуж собирается.

– Нам бы только на конкурс попасть, все бы точно изменилось, – сказала я воодушевленно. – Мы бы поняли, выходит у нас что-то или нет. Да и стоит ли дальше тратить на это время.

И хотя время мы не тратили, а проводили, тем не менее, все порядком устали от постоянного напряжения. Только у Пати мама была портнихой и помогала нам, но иногда и ее раздражало, то что дочка работает бесплатно. Причем занимает половину снятого помещения.

– Я закрою жалюзи. – Эля походила на Патю, но была ниже и полнее. – Девочки, а кто это?

За стеклянной дверью стоял парень, загорелый, в потертых джинсах и выцветшей футболке. Девушка ответила ему улыбкой.

– Попкорн продает за углом, – бросила Кама равнодушно.

Эля разочарованно спустила жалюзи и вернулась на место.

Мы работали около двух часов, успехи были невелики: швы приходилось распарывать и прошивать заново по нескольку раз.

– Ткань портим, – расстроилась Патя. – Нужна новая машинка.

– И где ее взять? Купить разве что…

– Мы и за сломанную не расплатились, – вспомнила Эля.

Выпросить у мамы несколько тысяч на плеер или косметику не составляло особого труда. Но деньги на новую машинку, разумеется, ждать было не от кого.

– Ладно, мне пора, – опомнилась я, вставая и отряхиваясь от ниток и лоскутков. – Возьму кое-что и дома закончу.

– Хорошо, а я похожу, поспрашиваю. Может, кто одолжит машинку на пару дней.

– И манекен нужен… Визажиста нашли?

– Да, сестра нашла. Она и с прической поможет.

Я представила озаренный ярким светом подиум, по которому изящно и ровно шли стройные и нарядные девушки. Мое сердце забилось в предвкушении этого долгожданного дня. Но было почти четыре и реальность нетерпеливо ждала меня дома.

– Я позвоню. Увидимся.

* * *

Я шила ночью, потому что в другое время мама могла заметить. Выходило неплохо, правда, очень долго. Устав сидеть, я встала и прошла вдоль окна. Увидев меня, собака приветственно залаяла и вскочила на задние лапы, как цирковая. Но цепь не давала ей разогнаться по двору.

Я думала о Ренате. О нашей странной и мимолетной встрече. Представляла, как он жил все эти годы. Когда мы переехали, я пошла в новую школу и веселый восьмой класс остался в моей памяти, как самый счастливый и яркий период в жизни.

Вспоминая, я то улыбалась, то грустила. Наши разговоры и истории на перемене. Учителей, которых мы называли другими, выдуманными именами. Наши классы, побеленные после каникул, деревянные окна…

Вздохнув, я вернулась за стол, взяла иглу и продолжила выводить дорожку швов. Нитка спуталась в узелок, а когда я дернула – скрипнула и оборвалась. Взглянув на это, я глупо расплакалась, отложила ткань и легла на кровать.

* * *

С утра было два семинара. Я пришла с опозданием и села на первую парту в полной готовности сражать преподавателей своими знаниями.

К концу второго семинара постучали в дверь и сказали, что меня ждут на первом этаже. В институт ко мне никто и никогда не приходил, поэтому я растерялась, но вышла.

На первом этаже было пусто. Осмотревшись и ничего не поняв, я пошла обратно, как человек у дальней стены обернулся и окликнул меня. Мужчина мне был не знаком.