Шахматы Богов - [8]

— Чего слыхали?

— Страхи нападали пару раз, — с особой интонацией сказал он, ожидая верную реакцию.

— Ишь ты! Прям так на колонну?

— Ага, полусотню убили, много ранили, народец разбегался, словно бабы деревенские.

— На то они и страхи, и не такое можно ожидать, лишь бы в ущелье не заночевали, — заключил Русберг.

Вскоре сотня, в которой шел Русберг, приблизилась к укреплению на срединном холме, возле нее суетились. Северос заметил, что охранение значительно усилили, и какие-то странные воины сидели кучкой, рыдая подобно малым детям. Все они поседели, а глаза покрылись беленой.

— Что это с ними? — обратились к стоящему невдалеке гарнизонному.

— В пещеры ходили, Страхов найти, вот такими вернулись, — с нескрываемой жалостью произнес гарнизонный.

— Орды воплощений Тьмы! Неисчислимое множество, и все они ждут того, когда им Смерть даст приказ выйти и убивать все живое! — кричал один из них.

Остальные рыдали и кричали, хватаясь за головы и прячась под повозки.

— И вот так сутра, — пробормотал гарнизонный, — Бедняги.

Русберг с откровенным интересом вглядывался в сбившихся горемык, не последние из сорвиголов, но что такое они там видели, что разом все помешались. Один из них, завидев североса, вскочил и начал рвать волосы на голове.

— Проклятый! Слуга Тьмы! Он принесет смерть, горе и войну всем нам! Он своим мечом тьмы окропит кровью Создателя сущее! — орал истошно он, указывая пальцем на идущего в строе североса.

— Да успокойтесь вы, горемычные, дайте им бочонок разливухи, пусть лучше вусмерть упьются! — прогремел бас седобородого вояки, явно десятника.

— Ишь ты, братки, да мы тут с самой Смертью идем рядом, — подкололи рядом идущие североса, и дружный смех раздался тут же.

— Теперь я не боюсь, за нас все Смерть сделает.

— Ага, только тебе не заплатят!

— Почему это?

— Так ты воевать не будешь, они одного Русберга пошлют, он все там разнесет.

— Эээээ нееее, тогда я тоже в служители Тьмы запишусь, чтобы и меня послали!

Идти стало веселее, взаимные подколки и шутки разбавляли нудность неторопливого марша и разгоняли страх перед опасностью, от которой не спасает каленое железо.

Русберг осматривался по сторонам, отыскивая знакомые детали, которые он так явно видел ночью, когда проезжал здесь. Но следов нападения было не много, даже после последних нападений, видимо, прибрались быстро, дабы не беспокоить народец-то. Но народец шептался и шел с оружием наголо, ожидая внезапного нападения, лишь только он почему-то был уверенным, что даже этой ночью никто не будет нападать. Русберг не задумывался, почему у него была уверенность в этом, последнее время многие вещи для него стали явными, и не возникало подозрение или сомнение в чем-либо. Он почему-то взглянул на зияющую дыру одной из пещер, чернеющей на завидном отдалении от дороги и приличной высоте склона. Что-то было там, и что-то смотрело именно на него, ни на кого иного из бесконечной реки, движущейся сквозь ущелье. Русберг ощутил, как чуждое сознание касалось его, ощущало в нем что-то и звало, звало в пещеру, не как жертву, а как гостя, равного себе или даже больше. Он, было, хотел выйти из колонны, но сильная рука внезапно опустилась на плечо.

— Что ты туда так уставился?

Русберг словно проснулся ото сна и обернулся на положившего руку, следом шел ему знакомый наемник, имени которого он не помнил, но помнил, при каких событиях довелось когда-то вместе сражаться.

— Да вот думаю, а не сходить ли за сокровищами этих пещерок, — Русберг попробовал отшутиться.

— Ага, золотишко это хорошо, может и правду, а ну их всех и повалить туда, что нам в первой? — загоготал рядом идущий, народ дружно подхватил.

Они знали, что пойти в пещеры даже таким числом все равно, что встать без копья против надвигающейся волны стремительной тяжелой конницы. Но про сокровища среди брата ходило много сказок, рассказывать их обожали. Ходили сказания, что когда-то еще в те времена, когда не было империи, а каждая деревушка была настоящей крепостью, смельчаки пару раз собирались в походы к пещерам, но никого после этого не видели.

К вечеру сотня Кригора вышла из ущелья. Прокопченные дымом войны и повидавшие тысячи смертей закаленные в боях наемники с облегчением вздыхали, приговаривали и молились своим богам, радуясь тому, что вышли живыми из этого проклятого места. Движение даже несколько ускорилось, войско окрепло духом и уже торопилось дойти до места ночлега.

Русберг видел огни ночной стоянки, раскинувшейся на огромном поле, земля которого достаточно уже промерзла, чтобы не превратиться в мешанину под ногами. Повозки сгребали в плотную вереницу вдоль тракта, выставляя охрану из числа регулярных войск, скорее всего местного землевладельца.

— Двинем туда, — указал рукой Арен, и Русберг с остальными братьями дружно двинулись к месту, заблаговременно ухватив с повозок по бочонку и кусок мяса на всех.

Что-то, а кормили и поили на убой, видимо, бойня будет такая, что не всем придется выплачивать жалование. С приходом ночи лагерь не утихал, как и должно было быть. Повторялось все, что творилось возле столицы за исключением наличия женщин. Тот, кто выбирал место, специально подобрал его так, чтобы орда головорезов не разнесла деревеньку или иной населенный пункт, до которого могли бы добраться расхмелевшие наемники. Хотя полного отсутствия баб и не было, командиры заблаговременно предвидели такое развитие событий и припасли себе повозку, наполненную бабенками, так что обычным наемникам оставалось только пить и надеется, что им посчастливится, и бабенка вскоре выйдет из палатки тысячника.