Шахматный дуэт - [25]
В один миг видение исчезло. Каролина открыла глаза. Перед ней стоял Петрович. Он улыбался и держал что-то в руках. Это был лист. Большой белый лист бумаги. Формат А3 — ни меньше.
— Смотри, дочка! Я тут кое-что нашёл.
Голос его звучал непривычно взволнованно. Он показал лист Каролине. Она взглянула, присмотрелась внимательнее сквозь вечернюю мглу и… О, Боже! Её сердце затрепетало. Кровь прильнула к вискам. Только что она увидела… себя. Как в зеркале. Это был её портрет. И его мог нарисовать только один человек — Виктор Алмазов.
Виктор находился недалеко от Острова — в квартире того самого дома вблизи набережной. Поговорив по сотовому телефону с главврачом, он печально-задумчиво подошёл к окну. Посмотрел в сторону Острова.
— Ну что, дружище, наш светила науки сообщил тебе далеко не светлые новости? — спросил Олег.
— Игорь Максимович обещание свое выполнил. Следователь вычислил и даже расколол воришку. Вот только портрета у него не оказалось.
— Неужели успел его сбыть коллекционерам из числа твоих фанов?
— Если бы так… Портрет просто ветром сдуло.
Виктор повернулся к Олегу и от недоумения развёл руки в сторону.
— Серьёзно?..
— Серьёзней не бывает. Похититель — мужчина из соседней общей палаты — спешно уходя на процедуры, оставил рисунок под газетой на подоконнике. Пришла уборщица, стала мыть палату, открыла окно. Кто-то открыл входную дверь. Ветер был очень сильный. Ну и портрет тут же оказался за окном.
— Ветер украл у вора твоё творение, — усмехнулся Олег.
— И унёс его в неизвестном направлении. Всю территорию больницы осмотрели. Не нашли.
— Думаешь, эту сказку выдумал похититель?
— Даже не знаю. Зачем вообще ему понадобился незавершённый портрет девушки, он сам толком объяснить не может.
— Незавершённый — это для тебя. А для него он мог показаться вполне готовым. Да и нужен был ему портрет, возможно, как средство шантажа Виктора Алмазова.
— Ну, да. Он мог меня узнать… Стоп! Если заведут уголовное дело, я буду рассекречен.
— Это точно. Папарацци завизжат от восторга.
— Ну, уж нет. Сейчас позвоню Игорю Максимовичу. Надеюсь, он объяснил следователю деликатность ситуации.
12
Женька попала в безвыходную ситуацию. Идеал (она даже не помнит его имени) мигом возымел над ней власть. Принудил выполнять его поручения в залог на её жизнь. Его взгляды, движения, слова — всё это пугало, давило. Она и не пыталась сопротивляться. Стресс перешёл в шок.
Они уже сидели в машине Никиты. Идеал протянул ей небольшую бутылку.
— На, выпей этот напиток. Быстрей! — сдавленным, металлическим голосом повелевал он. — Это придаст тебе сил. Достаточно несколько глотков. Пей!
Она взяла бутылку дрожащими руками (так не хотелось пить ЭТО, да ещё из горлышка) и, закрыв глаза от неприязни, сделала один глоток. А увидев пристальный взгляд Идеала, глотнула ещё раз… Питьё оказалось с терпким, приятным вкусом. И от этого вкуса, и от голода у Женьки закружилась голова. Через несколько мгновений дрожь в теле стала затихать, а чувство голода, словно смыло. Она даже взбодрилась.
Идеал протянул руку к её сумочке. Расстегнул, достал оттуда сотовый телефон и дал его в руки Женьке.
— Звони Каролине. Узнай, где она сейчас находится. А потом будешь ей говорить то, что я тебе скажу.
От неожиданности, услышав из уст этого человека имя своей подруги, Женька поперхнулась и закашляла. Поймав на себе его свирепый взгляд, она покорно, но нехотя взяла телефон. Откашлялась. Руки её уже не дрожали.
— Бодрее! Давай! Действуй! — прошипел Идеал и, схватив её за плечи, встряхнул. — Улыбайся! Говори спокойно! Если вспугнёшь её, я тебя растопчу! Ясно?
— Я-ясно! — чуть ли не заикаясь, простонала жертва.
— Говори весело! Ну же, дура! — крикнул он и встряхнул её ещё раз.
«…и Женьку жизнь скоро встряхнет-научит, как следует…» — эти слова Мамы-Марии и её вселюбящий образ на миг пробудились в сознании Женьки.
«Вот уж встряхнуло, так встряхнуло!» — только и смогла «ответить» она себе и тут же бодренько, как послушная собачонка, пролаяла своему Хозяину:
— Ясно! Ясно! Ясно!
У Каролины на душе стало ясно и спокойно, когда они с Николаем Петровичем оценили факт появления на Острове её портрета как знак-поддержку Высших сил и как подтверждение тому, что Виктор («Ура!!!») всё-таки видит аналогичные сны и дорожит образом незнакомки.
— Так рисуя, невозможно не дорожить! — улыбался Петрович. — В портрет вложено столько любви! Столько творческих сил! От этой потрёпанной ветром и снегом бумаги исходит мощный поток света. Чувствуешь?
Каролина взяла из рук Петровича рисунок и сосредоточенней посмотрела в это зеркало:
— Да, Петрович! Чувствую. В самое сердце проникает!.. Как живая… Но… мне и верится, и не верится, что тут изображена именно я. Странно!
— Да, дочка, странно. Ведь этот образ — уже не только ты.
Каролина вопросительно посмотрела на него. Петрович, вспоминая что-то, продолжил:
— Даниил Андреев в «Розе Мира» писал о том, что среди живописных и скульптурных портретов есть такие произведения, которые, например, как «Джоконда» Леонардо да Винчи или Венера Милосская неизвестного автора, кроме своего человеческого прототипа, связаны с прообразами человекоподобных существ, обитающих в Жераме — одном из слоев Шаданакара.
В каждом произведении цикла — история катарсиса и любви. Вы найдёте ответы на вопросы о смысле жизни, секретах счастья, гармонии в отношениях между мужчиной и женщиной. Умение героев быть выше конфликтов, приобретать позитивный опыт, решая сложные задачи судьбы, — альтернатива насилию на страницах современной прозы. Причём читателю даётся возможность из поглотителя сюжетов стать соучастником перемен к лучшему: «Начни менять мир с самого себя!». Это первая книга в концепции оптимализма.
Астролог Аглая встречает в парке Николая Кулагина, чтобы осуществить план, который задумала более тридцати лет назад. Николай попадает под влияние Аглаи и ей остаётся только использовать против него свои знания, но ей мешает неизвестный шантажист, у которого собственные планы на Николая. Алиса встречает мужчину своей мечты Сергея, но вопреки всем «знакам», собственными стараниями, они навсегда остаются зафиксированными в стадии перехода зарождающихся отношений на следующий уровень.
Ник Уда — это попытка молодого и думающего человека найти свое место в обществе, которое само не знает своего места в мировой иерархии. Потерянный человек в потерянной стране на фоне вечных вопросов, политического и социального раздрая. Да еще и эта мистика…
Повести «Акука» и «Солнечные часы» — последние книги, написанные известным литературоведом Владимиром Александровым. В повестях присутствуют три самые сложные вещи, необходимые, по мнению Льва Толстого, художнику: искренность, искренность и искренность…
Сегодня мы знакомим наших читателей с творчеством замечательного грузинского писателя Реваза Инанишвили. Первые рассказы Р. Инанишвили появились в печати в начале пятидесятых годов. Это был своеобразный и яркий дебют — в литературу пришел не новичок, а мастер. С тех пор написано множество книг и киносценариев (в том числе «Древо желания» Т. Абуладзе и «Пастораль» О. Иоселиани), сборники рассказов для детей и юношества; за один из них — «Далекая белая вершина» — Р. Инанишвили был удостоен Государственной премии имени Руставели.
Владимир Минач — современный словацкий писатель, в творчестве которого отражена историческая эпоха борьбы народов Чехословакии против фашизма и буржуазной реакции в 40-е годы, борьба за строительство социализма в ЧССР в 50—60-е годы. В настоящем сборнике Минач представлен лучшими рассказами, здесь он впервые выступает также как публицист, эссеист и теоретик культуры.
В России быть геем — уже само по себе приговор. Быть подростком-геем — значит стать объектом жесткой травли и, возможно, даже подвергнуть себя реальной опасности. А потому ты вынужден жить в постоянном страхе, прекрасно осознавая, что тебя ждет в случае разоблачения. Однако для каждого такого подростка рано или поздно наступает время, когда ему приходится быть смелым, чтобы отстоять свое право на существование…