Шагнуть в пропасть и полететь… - [45]

Сергей добежал до платяного шкафа. Слава Богу, хоть чистые рубашки водились в избытке. Сергей напялил на себя одну из безразмерных витьковских сорочек и выбрал легкую летнюю куртку, в карманы которой распихал свои пожитки из испорченного пиджака.

Пора уходить! Мысль не отличалась оригинальностью, но была весьма своевременна. Оглядываться не стал, незачем. Выскользнул на лестничную клетку и насвистывая, стал спускаться вниз. Уверенно раскрыл подъездную дверь и нахально вылупился на курящих милиционеров.

— Че, за Пашкой снова прикатили? — посмеиваясь, поинтересовался он.

— А ты сам-то кто? — подозрительно уставились на него три пары хмурых глаз.

— Из двенадцатой квартиры! — лихо соврал Сергей. — Вона балкон застекленный!

Он неопределенно ткнул рукой вверх, уверенный, хоть один балкон, да окажется застекленным. Все трое, как по команде задрали головы.

— С четвертого этажа, что ли?

— Нет! В подвале мы живем! — съязвил Сергей. — Ладно, пошел я.

— Постой, шустрик. Ты слышал что-нибудь подозрительное или просто необычное? — проявил служебное рвение один из сержантов.

— Вообще или по вашей линии? — охотно поддержал разговор Сергей.

— Не дури, брателло, а то и так настроение хреновое! Разобью чавку к чертовой матери! — зло огрызнулся второй.

— Не слышал. Не видел. Не сидел. — смиренно ответил Сергей. — Ребят, действительно идти надо. Опоздаю с обеда, уволят к ядрене фене!

— Где пашешь-то? — поинтересовались более миролюбиво.

— В радиомагазине «в стекляшке». — Сергей указал рукой через площадь. — А что произошло-то?

— Ничего. — отрезали. — Нужно будет — узнаешь! А нужно будет — вызовем!

— Ладно! — пожал он плечами. — Пока!

Придав себе подозрительный вид, оглянулся на дом, почесал грудь, покачал головой и побрел к проезжей части. Пережидая автомобильный поток, боковым зрением заметил, как к подъезду подкатил «Рафик» и несколько человек в штатском сосредоточенно направились в подъезд. Вслед за ними испарились и те, в форме.

Сергей перебежал через шоссе и юркнул в спасительную тень зеленых дворов. Он шагал по утрамбованным десятками тысяч подошв тропинками, извивающимися среди травы и никогда не совпадающими с пешеходными дорожками, проложенными городскими властями и размышлял. Даже за тот короткий промежуток времени, который он находился на улице, волосы сильно нагрелись под солнцем, невыносимо хотелось снять куртку, оказавшуюся довольно теплой для лета, но прохожие могли впасть в панику от его поясной кобуры. Все это, вместе с двумя трупами позади него навевало тягостные мысли. Причем мысли эти прекрасно укладывались в некую «теорию заговора».

А уж, если сюда на секундочку самым фантастическим образом приплюсовать печальную судьбу Савушкина и его супруги, то получался просто совершенно тоскливый круговорот трупов в природе. Вокруг Сергея. А уж в этом-то сомнений не осталось вовсе, ибо никак не были связаны между собой Головнин и Савушкин. Наверное, черт бы их побрал! Не должны!

Но размышления сверкнули и испарились, а факты в виде трупов остались. И работать ему надобно теперь по двум направлениям: деньги — банкир, Головнин — бомжи, точнее, «школьный вечер». А во главе угла — его основное задание. «Вепрь» — контрабанда российского оружия, и не какой-то мелочью, а последними секретными разработками в этой области. И если «школьные» разборки еще можно было бы как-то, хоть теоретически притянуть за уши к этой операции, сославшись на утечку у американцев, то гибель Савушкина не увязывается с американской специальной службой никоим образом. Зато с российской — прямее некуда. Ах, черт!..

Он некоторое время рассматривал простенькую вывеску, приглашающую посетить юношескую спортивную школу № 3 при НИИ по таким-то дням и обязательно в такое-то время. Он посмотрел в небо. Не прояснилось. В себе он еще не разуверился, поэтому не стал дико озираться по сторонам и сверять номер дома. Он точно знал, это тот самый дом и тот самый подвал, где он некогда чуть было не сгинул.

Подергал ручку вполне приличной металлической двери вместо той, старой, способной выдержать прямое попадание атомной бомбы. Она подалась. Испытывая некоторый трепет, Сергей зашел в залитый искусственным светом коридор. И внутри все изменилось также сильно: вместо окошка дежурного охранника взгляду явилась неповрежденная монолитная стена, выкрашенная в белый цвет. Различные стенды с фотографиями свидетельствовали о несомненных спортивных успехах членов команды этой школы. Причем за довольно долгий период, начиная с лихого начала горбачевской перестройки. Расписания спортивных секций. Ряд дверей с табличками.

Сергей прошел вдоль дверей, внимательно читая эти таблички, хотя был заранее уверен, ни на одной не будет написано что-то вроде «Бандитская». В конце располагался довольно уютный актовый зальчик с десятком рядов стульев. Со всех сторон в стенах зала были окна, располагающиеся ниже уровня земли, мимо пробегали, проходили, семенили ботинки, кроссовки, туфельки и сапоги.

— Вы кого-то ищете?

Сергей обернулся на голос. Милая девушка, на вид двадцати-двадцати пяти лет. Короткая простая стрижка, белая навыпуск футболка с вычурным логотипом на левой стороне, блестящие обтягивающие штаны для велоспорта, на сильных, но изящных ногах белеет «Найк». На загорелом лице застыла вежливая улыбка. Спокойные карие глаза, с легкой «спортивной» горбинкой нос.