Шаги в темноте - [37]

Маргарет неотрывно смотрела на адвоката.

– Он слышал об этом? А не сказал где?

– Нет. Я не спрашивал. Просто сообщил, что вы не собираетесь ничего продавать. Дай-ка вспомнить, что он на это ответил. Да, он тогда спросил: «Значит, неправда, что у теперешних владельцев хотят купить дом и они думают над этим предложением?» Я уверил его, что у вас и в мыслях подобного нет. Еще он немного поговорил об этом месте. Мол, видел монастырь, когда проезжал мимо на автомобиле, и это навело меня на мысль, что он и есть тот самый мистер Робинсон, который пытается подобраться к дому с другой стороны. Я предположил, что он писал мне от имени Робинсона. Не знаю, он это был или кто-либо другой, но хорошо помню, что он ответил не сразу. Что лишь подкрепило мою догадку. Однако я не придал этому большого значения и не стал углубляться в подробности. Он сказал, что мне вполне мог написать его друг. Я человек занятой, как тебе известно, и поэтому не стал терять на него время. Когда он попросил известить его, если вы передумаете, чтобы его не опередил кто-нибудь еще, я жестко ответил, что вряд ли ему следует беспокоиться, поскольку, во-первых, вы не собираетесь продавать дом, а во-вторых, то единственное предложение о продаже, которое вам поступило, носило неопределенный характер. Но он не угомонился и даже попросил меня, в случае если ваши намерения изменятся, сначала сообщить ему, а уж потом уведомлять второго клиента. На что я ответил, что вряд ли это возможно, поскольку я располагаю лишь устаревшим почтовым адресом до востребования. Он успокоился и ушел, не оставив мне своего адреса!

– Да, теперь я понимаю, что это человек, который нацелился на наш дом. Огромное вам спасибо.

– Наверное, я слишком любопытен, но мне бы хотелось знать, почему это так тебя волнует?

Маргарет улыбнулась.

– Чистое любопытство, мистер Милбэнк. Мне было интересно, хватит ли у него наглости явиться к вам с расспросами. Очевидно, хватило.

Посмотрев на часы, она поспешно поднялась.

– О господи! Уже так поздно, мне пора идти.

Мистер Милбэнк проводил ее до двери, размышляя, чем был вызван визит, и помахал ей рукой. Маргарет включила сцепление, и машина рванула вперед.

Подозрения подтвердились, что ничуть ее не обрадовало. Еще одно звено в цепи улик против Стрейнджа.

– Надо рассказать Питеру, – пробормотала Маргарет. – Зря я этого не сделала. Майкл Стрейндж ничего для меня не значит, а он, вероятно, замышляет нечто ужасное. Не будь сентиментальной дурой, вообразившей, будто любовь порядочной женщины может исправить негодяя. Меня тошнит от этого бреда. И потом, я вовсе не влюблена в него.

«Разве? – спросил ее внутренний голос. – Значит, ты расскажешь Питеру обо всем, что было?»

– Я же обещала ничего не говорить, – возразила Маргарет. – Может, и не следовало обещать, но раз уж так вышло, то ничего не поделаешь.

«Но ты же не обещала молчать про свой визит к Милбэнку».

– А я и расскажу, если у меня будут достаточные основания, – успокоила себя Маргарет. – Но пока намерена разобраться со Стрейнджем сама. Не верю, что он и есть Монах, и никогда не поверю.

«А как насчет его слов о том, что ты можешь сильно испугаться?»

– Никогда не поверю, что он хочет нагнать на меня страху.

«Не проливает ли это свет на его уговоры уехать из монастыря?»

– Нет, – сердито пробормотала Маргарет, лихо сворачивая за угол.

Этот беспрерывный спор продолжался всю дорогу до монастыря. В результате выяснилось, что Маргарет не собирается давать своим родственникам лишних оснований подозревать Стрейнджа и сделает это только под давлением чрезвычайных обстоятельств. На что внутренний голос ехидно заметил: «Как вам нравится подобная лояльность?»

Уехав от Милбэнков около десяти, Маргарет не имела шансов попасть домой раньше чем в двенадцатом часу. Селия вряд ли будет беспокоиться, поскольку ей известно об ужине с подругой, но самой Маргарет было не по себе. К счастью, светила луна, но ехать от ворот к дому было не очень приятно. Дорога тянулась через лес, где даже днем было страшновато. Поначалу они с Селией пришли в восторг от зарослей, расцвеченных небесно-голубыми колокольчиками, но тогда они еще не знали, что тут водятся привидения.

По мере приближения к Фрэмли ее мужество постепенно таяло, однако, убедив себя в беспочвенности страхов и заняв мысли воспоминаниями, не связанными с призраками, Маргарет настолько приободрилась, что подъехала к железным воротам уже полная решимости быстро подкатить к дому, не вглядываясь в обступившую ее темноту.

А потом случилось страшное. Ворота были узкими, а за ними круто изгибалась подъездная дорога с глубокими кюветами. Маргарет слишком резко свернула, и автомобиль застрял в воротах. Прошептав «Черт!», она попыталась дать задний ход. После нескольких неуклюжих маневров Маргарет сумела миновать ворота, но тут же угодила задним колесом в кювет. Она так разозлилась, что и думать забыла про привидения. Поблагодарив судьбу, что рядом нет Питера, который не преминул бы прокомментировать особенности ее вождения, она включила первую передачу и попыталась выбраться из западни. Но гроза, прошедшая накануне, размыла дорогу, и, судя по хлюпанью колеса, кювет был полон жидкой грязи. Двигатель безуспешно ревел, и после неудачных попыток Маргарет была вынуждена сдаться. Завтра машину придется вытаскивать, а сейчас ей предстоит добираться до дома пешком.