Шагающая смерть - [120]

Дэв понимал, что бессвязно перескакивает с одной мысли на другую, но ничего не мог с собой поделать. Казалось, боль и страх, сдерживаемые годами, прорвались наружу, сметая всё на своем пути, как это делает вода, пробившая дамбу. Водоворот чувств и воспоминаний снова подхватил его.

Его боль, когда отец уезжал, предательство. Ни с чем не сравнимая мука, которую он испытал, узнав, что отец мёртв и между ними не будет примирения. Его отчаяние, когда был утрачен шанс стать звёздолетчиком, его унижение, когда он попал в простые рядовые… и тёплое легкое братство юджо, солдатских уз, новая семья, признание, самосовершенствование, победа…

«Бог мой, – подумал он, потрясённый глубиной переживаний, на которую, как ему казалось, был не способен, – что ксены подумают обо всем этом ?»

Он услышал ответ, хотя тот был сформулирован не словами. Набор переживаний, чувств, эмоций, мировосприятия, жизненного опыта его и Единого разительно отличались один от другого. Но он почувствовал сильную заинтересованность со стороны ксенофоба, в его сознание рекой потекли вопросы, напоминая сменяющуюся череду данных на мысленном дисплее, который всегда был перед глазами во время управления страйдером…

Что такое забор из проволочной сетки?

Что такое остров?

Что такое солнечный свет?

Что такое планеты?

Что такое звёзды?

Что такое Бог?

И ещё много других. Он чувствовал, что Разум, задававший все эти вопросы, был очень велик и очень-очень стар. Мысли, которые казались Дэву не поддающейся контролю мешаниной, он прочитывал со скоростью сверхкомпьютера, сопоставляя слова с. образами, идеи с пониманием. Он был скор, но отяжёлен собственными представлениями. Дэв сталкивался с такими сдвигами и завихрениями, но ничего не понял в них.

Тем временем воспоминания продолжали всплывать на поверхность. Дэв только что испытал прямую загрузку данных в оперативную память. Это были новые сведения, поступление которых он ощутил, когда Катя передала ему записку, только в этих файлах содержались миллионы и миллионы бит информации.

Теперь ему оставалось только вспоминать.

Он вспомнил, как когда-то был Ребёнком Ночи, ещё не сформировавшимся и наполовину, который знал только тепло и тьму, а также ощущал присутствие брата. Ещё он помнил, что до этого на крошечной сфере пересекал Внутреннюю Пустоту, улетая с Камня. Это было в невероятно удалённом прошлом. Он помнил…

Дэв знал, что ксенофобы…

Нет, не ксенофобы. Это неправильное понимание их сути, вытекающее из человеческого страха и незнания. Они не боялись незнакомцев, они просто не знали их, не признавали как частицу Вселенной, не связанную с Самим.

Они, он… был Единым, кроме которого во Вселенной больше Никого не было.

В двадцати метрах за его спиной послышался шум обвалившихся камней. Дэв слегка повернулся и увидел, что на едва различимую в свете собственных фонарей и окутанную поднявшейся пылью сгорбленную фигуру «Моргана Холд», похожую на застывшего рака, сыплется мусор. Через несколько секунд в пылевом облаке появились четыре фигуры и спрыгнули на землю возле «Призрака», двое мужчин и две женщины в чёрных с красным бронескафандрах. Одним ловким движением они одновременно отстегнули ремни сбруи и выхватили оружие.

– Лейтенант Камерон! – Ему навстречу рванулась сержант Уилкинс, похожая на разъярённую валькирию. Руки её оттягивал страшного вида ручной пулемет фирмы «Штейр-Хитачи». – О, мой Бог, что это с вами случилось?

Стоявший за ней капрал Байер поднял руку с фонарем, а двое других вскинули поблёскивающие в искусственном свете лазерные ружья «Тошиба», не менее устрашающего вида, чем пулемет Уилкинс, но нерешительно застыли, не зная, куда направить огонь.

Дэв замигал от яркого света, и только тут до него дошло, что он всё еще стоит у стены пещеры, а Единый спустился вниз и обволок его тело своей массой, почти укрыв его наполовину. Остальные субстанции Единого тоже стремились к нему, чтобы посредством комеля вступить в контакт. Внезапно он понял, что выглядел, должно быть, как часть этой живой стены. Но боли не было, и не было сожаления.

Просто… Единение.

– Привет, сержант, – сказал он незнакомым голосом, приглушенным маской. Дэв почти не мог говорить. Образы, мысли… Ощущение чужеродного присутствия едва не заставило его броситься на землю. – Не стрелять. Мне не причинили вреда. Со мной всё в порядке. На самом деле…

Нехотя он оторвался от стены, раздался чмокающий звук. Комель остался с ним, и Дэв ощутил голой кожей трепетание его тельца. В том месте, где к нему прикасался Единый, ощущалась прохлада. Снова пахнуло жаром пещеры, как из открытого горнила топки.

С громким стуком, отталкиваясь от стен, сверху спускалась ещё одна фигура, пятая по счету. На ней был чёрный, плотно облегающий тело комбинезон, и гермошлем. Глаза Дэва от изумления расширились.

Катя.

Некоторое время она воевала со сбруей, пытаясь вместо неё отстегнуть шкив, но наконец сумела освободиться. Тут же она вскинула ружье и решительным шагом направилась к нему.

– Дэв?

– Со мной все в порядке, Катя. – Каким-то шестым чувством он понял, чего стоил ей этот спуск в темноту. – Что ты делаешь здесь?