Шаг змеи - [41]

Разочарованному человеку прошлое всегда видится в золотых тонах. Отсюда — мистерия возврата. В мифологии практически каждого народа есть легенда о возвращении духовного водителя или героя. Спящих до времени рыцарей короля Артура, Фридриха Великого или Меровингов…

Эти представления несут в себе печать языческого мiровосприятия. Но разве все возвращается на круги своя?!

Спаситель — однажды! — умер и — однажды! — воскрес. С тех пор мiр «сошел» с извечного круга. Впереди — лишь один! — конец света. Один финал, который станет не катастрофой, а концом катастрофы.

Поэтому фраза «все возвращается на круги своя» — всего лишь устаревшая космогоническая формула. Но она еще может стать сильным заклинанием жрецов неоязычества.

Вот как понимал «мистерию возврата» один из теоретиков итальянского мистического фашизма Юлиус Эвола: «Невидимый и неприступный центр, владыка, который должен очнуться ото сна, герой, который за все отомстит и все поставит на свои места, — вовсе не химеры мертвого прошлого, более или менее романтичного, а реальность для тех, кто сегодня только имеет законное право называться живыми».

Герман Раушнинг писал о представлениях на этот счет самого Гитлера: «Скоро наступит время, когда ему (Гитлеру. — Ю.В.) придется уединиться, исчезнуть. И никто не должен знать, где он находится. Вокруг него должна возникнуть тайна, он должен превратиться в легенду. Массы будут шептаться о грядущих великих событиях.

Наконец напряжение станет невыносимым — и вот тут- то Гитлер и появится снова, во всем своем величии. Ему уже не нужно будет заниматься политикой. Он будет выше этого. Он будет великим законодателем, пророком, который принесет новые скрижали со священной горы».

Но получилось все иначе. Под портретом Фридриха Великого Гитлер застрелился в ночь на 1 мая. В Вальпургиеву ночь свинцовая «валькирия» унесла его душу… В обетованную героям блаженную Валгаллу? Нет, в ад, из которого нет возврата.

Первосвященник сатаны, или Ватикан как колыбель дракона [113]

Знаете, «можно попасть в антисемиты за одно слово «еврей» или за самый невинный отзыв о еврейских особенностях… Создается такое впечатление, будто и само имя «еврей» есть непечатное слово»… Не волнуйтесь! Эти слова произнес в 1909 году виднейший деятель сионизма В.Е. Жаботинский. Помня о них, перекрестясь, продолжим…

В 1979 году, во время своего первого визита в Польшу, Папа Римский Иоанн-Павел II служил мессу в Освенциме под открытым небом. После этого остался крест. Однако евреи не захотели, чтобы там был какой-либо христианский символ. И в конце концов католическая иерархия — конференция епископата — согласилась с такой позицией. Но тут же начались массовые протесты. Кампанию возглавила польская националистическая радиостанция «Мария». Рядом с первым крестом стали появляться новые. Сейчас их более двухсот.

Так объяснил суть многолетнего конфликта вокруг крестов Освенцима Станислав Опеля, руководитель московского колледжа памяти Фомы Аквинского, член ордена иезуитов.

От себя же добавим: этот Крест (неожиданно для тех, кто водрузил его) символически был поставлен на одном из крупнейших мифов XX века.

«Крест — всего лишь символ»

Офис Станислава Опели не похож на келью монашествующего клирика в нашем, православном понимании. На стене — крест, но под ним — коллекция трубок. Раскуривая одну из них, поигрывая с сидящей на коленях таксой, иезуит продолжает: «Позиция католической иерархии остается прежней — кресты убрать. Сейчас все это становится проблемой политической».

В начале 1999 года состоялся визит президента Польши Квасьневского в Израиль. Он пообещал, что примет поспешные меры для охраны бывшего концлагеря. Проблема с крестами может быть решена польским сеймом, который, как надеется президент, в ближайшие месяцы примет закон об «охране таких мест», как Освенцим.

Но первым делом, как принято теперь у политиков Запада, Квасьневский склонил голову перед памятником жертвам холокоста.

Энциклопедическое издание «Еврейский мир» дает определение холокоста: «…это греческое слово имеет религиозное происхождение и обозначает буквально «всесожжение», один из видов жертвоприношения животных, совершавшихся в Храме».

Итак, польское руководство намерено «защитить Освенцим». От кого? Получается, от христиан.

Станислав Опеля: «Мне кажется, можно сделать этот подарок евреям, ведь рядом есть много мест, где можно молиться».

Странный подарок. Да, известно: в Освенцим свозились евреи из различных стран Европы. Но фактом является и то, что там гибли люди различных национальностей, в том числе — славяне. Почему же они лишены надгробных крестов? Почему смерть одних низводится до примитивного забоя скота, а смерть других возвышается до уровня жертвоприношения Богу? Откуда этот двойной стандарт? Не из таких ли напоминаний Талмуда: «Вы все — евреи, вы — люди, а прочие народы — не люди, так как их душа происходит от злых духов…» «Прочие народы» — суть гои (свиньи) или акумы (идолопоклонники). Да, оказывается, и «Крест принадлежит к идолопоклонству»[114].

Поражает готовность к компромиссу с такой позицией и католической иерархии, и моего иезуитского собеседника. Она напомнила мне «веротерпимость» масонов. Я заметил: «Ваш орден известен в прошлом своей жесткой позицией в отстаивании интересов католичества. При посвящении в него прежде восклицали: смерть протестантам и масонам!»…