"Шаг влево, шаг вправо..." - [4]

Многочисленность действующих лиц, их социальная разноплановость, а также нелегкие задачи, поставленные себе автором: показать в художественном произведении процесс замены старых производственных отношений новыми, причем и в городе, и в деревне, показать сам механизм этих отношений в действии — всё это таило в себе большую опасность впасть в схематизм, декларативность, поверхностность в изображении сложных явлений того времени. Однако Завацкий успешно преодолел эту опасность: даже самые, казалось бы, "нехудожественные" явления, те, что и сорок лет спустя делали так называемые "производственные романы" нередко удручающе далекими от искусства, у него пронизаны живыми человеческими отношениями, интересами и развиваются через борьбу и конфликты.

Конечно, при отсутствии в советской немецкой литературе того времени опыта создания художественных полотен такого масштаба (о чем говорилось еще на писательских предсъездовских конференциях), рассчитывать на то, что Г.Завацкий сможет с успехом преодолеть все трудности такой задачи, было бы наивно. Сегодняшний читатель, знакомый с вершинными достижениями советской литературы за семьдесят лет, тем более с пришедшими к нему в период перестройки и гласности, найдет в романе и немало слабостей: безальтернативная апологетика официальной политики в сфере "классовой борьбы" и "сплошной коллективизации"; четкая одноцветность героев в зависимости от их классовой принадлежности, избыточная концентрация темных красок при характеристике отрицательных персонажей, следование стереотипу того времени в показе деятельности "старого спеца" инженера как обязательного противника нового строя, излишняя детализация в изображении событий и переживаний героев и т. п.

Однако об этих недостатках мы можем говорить сегодня. Тогда это была норма, это было обязательным, и кто писал иначе? Даже если писатель не был убежден в правильности происходящего, писать иначе он не мог. Нельзя вырывать писателя и его творчество из его эпохи. И если соблюдать этот принцип, то даже недостатки романа Г.Завацкого будут иметь для исследователя определенное положительное значение, ибо и они передают эпоху, ее дух, ее поиски, заблуждения и трагизм, показывают уровень развития общественной жизни, советской немецкой литературы и ее читателя того времени. Но бесспорным представляется одно: роман свидетельствует о большом художественном и эпическом таланте молодого автора, и то, что творчество, а затем и сама жизнь Г.Завацкого оборвались так рано, можно считать большой потерей для советской немецкой литературы, а может быть, и не только для неё одной…

К наиболее известным писателям довоенного периода относятся также Давид Шелленберг (1903–1954), автор неоконченного романа-трилогии "Жаждущая земля" и ряда других произведений; Христиан Эльберг (1889–1942), первый председатель писательской организации в АССР немцев Поволжья, директор Немецкого государственного издательства в Энгельсе, автор повестей и рассказов "На Волге", "Деревня на марше", "Фриц становится красноармейцем", "Новая бригада" и др.; Адам Райхерт (1869–1936), главный редактор республиканской газеты "Нахрихтен"; Готлиб Шнайдер (1893–1941) — чекист, партийный работник, народный комиссар сельского хозяйства республики, автор повестей "Бандиты", "Переворот", "Каменный холм" и др.; Франц Шиллер (1898–1955), известный в стране литературовед, специалист по западноевропейской литературе (ряд монографий и многочисленные статьи на русском языке); Иоганнес Шауфлер (1909–1935), автор ряда произведений прозы и книги стихов, и др.

Созданный в 1931 году в г. Энгельсе Немецкий драмтеатр потребовал и репертуара из новой жизни колонистов. Первой такой пьесой стала пьеса Андреаса Закса и Пауля Куфельда "Бьющие ключи", в духе времени посвященная практическим задачам — развитию животноводства в республике. Со временем А.Закс стал ведущим драматургом театра. Ему принадлежали также пьесы "Вознесение в ад патера Вуцки", сказка-пьеса "Фриц стал героем", историческая пьеса из жизни колонистов "Франц Крафт", драма "Родной очаг" и др.

В последние предвоенные годы советская немецкая литература значительно снизила свою активность и художественный уровень. Главная причина состояла в том, что представителей старшего поколения и поколения, чье творчество было рождено революцией, после тягот и репрессий тридцатых годов уже не было в живых или они были лишены возможности писать. Так, еще в 1930 году покончил с собой Пауль Рау, в 1934 году был репрессирован Иоганн Янцен, в 1935 году не стало Иоганнеса Шауфлера, в 1936 Адама Райхерта, в середине тридцатых репрессированы Карл Шмидт, Давид Шелленберг, в 1937 году — Франц Бах, а также Ганс Гансман, Петер Петерман и Эрнст Кончак (все трое проходили по одному делу и обвинялись в "связи с зарубежной буржуазией, подготовке вооруженного восстания против советского правительства, антисоветской агитации" и т. п.); в этом же 1937 году ушли из жизни Георг Люфт, Готлиб Фихтнер, Рейнгольд Гаан, Вольдемар Репп, в 1938 году репрессированы Герхард Завацкий и Франц Шиллер, в 1939 году не стало Петера Петермана и Ганса Лорера, в 1940 — Адама Эмиха…