Шаг в сторону - [2]

"А это... что, тысячи тонн переносит одним рейсом?"

"Вот именно. И, повторяю, без дорог. Врубись, кому это надо больше нас?"

"Три километра в час означает... две тысячи километров за месяц. Это примерно как раз расстояние до... Стоп! За месяц дошагать до Верхней Мархи?.." - почему-то пошел пятнами Пустовых.

"Вот именно!"

"А сколько километров железной дороги можно туда проложить за месяц? решился вступить в разговор и я. В конце концов, терять-то мне уже нечего. Хотя я не понимал причины внезапного волнения Пустовых. - Двадцать. И то без сложных мостов и туннелей. Сколько понадобится рабочих, техники, материалов? И сколько надо будет людей и средств, чтобы эту дорогу потом содержать на вечной мерзлоте в рабочем состоянии?"

"Он прав, - подхватил Радищев. - Тебе ли не знать, что это за гиблые места: метели и заносы зимой, паводки весной, распутица летом."

"И вам надо построить жилье, школы, больницы. для всех строителей этой дороги и ее последеющей обслуги, - по своей дурной привычке перегибал я палку. - Кто будет потом содержать этуинфраструктуру?"

"Да не собираюсь я ничего там строить! - раздраженно откликнулся Пустовых, но его тон противоречил явному интересу, с которым он смотрел на мои чертежи. - Никто в постсоветские времена никакие проекты века и не рассматривает. Но ты прав, Марк Борисович, - обратился он, наконец, непосредственно ко мне. - Кому будет нужно все это освоение, включаядорогу и подопечное население после того, как месторождение будет исчерпано? Если инициаторы БАМа именно таким макаром всего лишь попали в историю авантюристами и прожектероми, то новому русскому за подобную глупость грозит нечто худшее. Давай, рассказывай, какая твоя альтернатива?"

У меня остановилось дыхание и привычно потемнело в глазах, как всегда, когда приходилось волноваться. Если уж теперь, когда мне дали слово, не смогу никогоубедить, на родном-то языке, наконец, то надо... даже не представляю...

"Ты что? Сам сомневаешься, что тут есть решение? - уже тревожно вглядывался в потрепанного иностранца сибирский промышленник. - Давай. Не бойся. Я только на вид дурак-дураком. Внутри себя я умный, вон хоть Саню спроси."

"Первым же рейсом шагайка за месяц доставит туда на палубе два 500-тонных модуля первой очереди готового обогатительного предприятия, а в своих трюмах - стройматериалы, технику для добычи руды, энергоблок, горючку. А еще через месяц привезетк железной дороге, две тысячи тонн руды в трюмах." "Руды? А концентрат?" "Первым рейсом, естественно, руда, а уже вторым рейсом и все последующие годы - обогащенный концентрат с минимальной себестоимостью, потому что..." "Погоди доказывать. Ты мне другое подтверди. Я что, плановую продукцию получу через... четыре месяца после выхода шагайки в первый рейс? Такого никогда и нигде не было."

"А мы тебе о чем толкуем? - обрадовался консультатнт. - В этом-то все и дело! Комбинат он доставит туда в виде оборудования полной заводской готовности. Агрегатная мощность - на порядок больше, чем достижимо при перевозках по дорогам." "Интересно... Итак, круговой рейс шагайки..." "Около двух месяцев. За год шесть рейсов, 12 тысяч тонн концентрата." "Оценочная мощность Верхней Мархи сто тысяч тонн в пересчете на концентрат, - заметил Пустовых. - Для такого грузопотока..." "Нужен флот из семи шагаек," - сказал я. "А инфраструктура? Кто-то же должен там работать." "Уже вторым рейсом, подмигнул мне Радищев, - туда будут доставлены жилые моноблоки для супер-комфортабельного вахтового поселка. И работа комбината на молную мощность начнется уже через полгода. Сколько лет строился БАМ, чтобы получить первую партию продукции?"

"Действительно... Саня, в этом что-то есть. Так твоя скотинка, Марк Борисович, - уже ласково обратился Пустовых ко мне, - способна пройти две тысячи километров по полному бездорожью от станции Усть-Кут до Верхней Мархи? Без постройки какой-либо магистрали?"

Господи, сохрани и помилуй! - оставалось мне только молиться на иврите. - Прости мои грехи и спаси, пощади меня, не карай... Только на милосердие твое уповаю, только...

"Теоретически это возможно, - с трудом произнес я вслух. - Но... шагайку надо еще спроектировать, построить, испытывать, прежде чем осуществлять пробный рейс и запускать в серию твердоопорные суда."

"Он хоть карту видел? - прозвучал усталый презрительный голос.- Там хребты Непроходимая тайга!.."

Голос принадлежал самому опасному для меня здесь человеку респектабельному седому экономисту-еврею из свиты Пустовых. Мой ровесник. Предпочел родине галут. Cовсем иной испытательный срок за эти годы. Ухитрился не опуститься ни на свое, ни на чужое дно. Для таких людей главное - самоутвердиться, а это проще всего сделать унижением соперника. Вот он и говорил обо мне в третьем лице.

Пустовых с изумлением поднял бровь. Представляю, сколько было в моем взгляде на соплеменника ненависти, отчаяния и смертельной тоски!

"Шагайка, - начал я, - действительно не способна карабкаться по горам, но..."

"Мы тоже не пальцем деланные, - весело перебил меня Радищев. - И с картой поработали, и с макетом местности в музее. Весь фокус в том, что дороги для шагайки проложены по всей нашей стране самой природой. Это долины рек и их притоков. Она будет по ним плавать или шагать вброд, а потом переходить из одного бассейна в другой по водоразделам."