Шаг с крыши - [6]

Тых пощупал Витькины мускулы, согнул его руку, постучал ему по груди, отчего Витька закашлялся.

– От травы у людей не бывает силы. От травы бывает нежное мясо. Когда Тых был ребенком, люди иногда позволяли себе…

– Сейчас другое время! – твердо сказала Анука.

– Все течет, все изменяется. – Тых неохотно выпустил Витькину руку. – Пещерного медведя сожрали гиены. Есть нечего. Анука пойдет на охоту с Тыхом?

– Нет, – сказала Анука. – Тых враг.

– Когда Тых был ребенком, дети почитали за счастье пойти на охоту с настоящим охотником. Сейчас дети о себе много думают. Анука не хочет принести пищу раненому?

Анука опустила голову, пожевала немного свое ожерелье из ярко-красных плодов и забормотала, спрятав глаза в стреловидных ресницах:

– Тур научил Ануку метать копье. Тур научил Ануку считать добычу по пальцам. Научил находить плоды и съедобные корни. Научил выделывать шкуры животных. Анука пойдет на охоту с Тыхом. Анука добудет еду для Тура.

Витька снова подумал, что эта Анука девчонка совсем не плохая, даже, можно сказать, хорошая. А если бы ее подучить немного, то и совсем была бы что надо.

– Ты не бойся, – сказал он. – Днем хищные звери не ходят. Днем хищные звери спят. А какую-нибудь паршивую антилопу, так ее ведь можно в два счета…

Когда они ушли, Витька принялся слоняться по пещере туда-сюда. Он поддавал ногой мелкие камушки и блестящие белые кости. Скоро ему это надоело. «Что, я век буду тут сидеть?»

Выскочил Витька наружу. Поначалу он видел все вокруг смутно и неприязненно. Мамонты шли в высокой траве, темно-бурые, словно горы парной земли. «Приручить бы этих скотов: умные твари, сильные…» Вдали проскакали лошади низкорослые и косматые. «А этих-то обязательно. Вокруг пещеры вал насыпной, частокол от врагов. Со временем избы построим. Поля, конечно. Пшеницу!..» Возникали в Витькиной голове картины великих преобразований. И посередине новой счастливой жизни, на центральной площади возле Дома культуры увидел он статую в школьной форме на лихом коне.

– Да, – сказал Витька ответственным голосом. – Многое предстоит сделать. – И он направился обратно в пещеру, так как переполненная его душа искала общения.

Раненый Тур стонал. Выгибался.

– В груди у Тура зима, – хрипел он.

– Кофею бы или бы чаю. Вам согреться нужно. Горячего выпить. Почему они не развели костер? – спросил Витька.

– Что такое костер?

– Ну, огонь, чтобы чай вскипятить. Костерчик.

– Тур не понял всего. Тур понял, что Я говорит об огне, будто огонь младший брат Я. – Последние слова Тур произнес едва слышным, затухающим голосом.

– Никак умер?.. Анука! Анука! Тых! Где вы? – Витька выбежал из пещеры.

– Ану-ука-а!!! Ану-ука-а!!!

Мамонты, проходившие мимо, повернули головы. Глаза у них были голубые и тихие. Они подняли хоботы и затрубили. Заревели в кустах зеленые носороги с розовыми глазами. Закричали зебры и антилопы. Заверещали обезьяны на ветках.

В этом шуме и гаме услышал Витька скрипучий голос позади себя:

– Ты чего это панику поднимаешь?

На иссохшей кривой сосне сидела ворона – синяя.

– А-а, – сказал Витька. – Вот ты где, старая карга. Ты что наделала? Я куда просился? А ты меня куда загнала? Колдуй обратно.

– Я вас в первый раз вижу, – сказала ворона. – Вы, дорогой, что-то путаете.

– Ничего не путаю. Колдуй обратно, не то я тебя камнем…

– Крах, – сказала ворона. – Крум, крам, крупе… Та ворона была другая. Она еще не родилась. Она еще через пятьсот тысяч лет родится. Вы подождите. – Она поднялась с ветки, потянула на тяжелых крыльях к лесу, но воротилась вдруг и, кружась над Витькиной головой, сказала: – Мне представлялось, что в будущем люди будут вежливыми. Для людей очень важно стать вежливыми… Крах, крах! – И уселась на ветку. – Почему это я должна улетать? У меня дело. Я сейчас на огонь колдую. Тепло людям нужно. Без тепла люди – звери.

Витьку словно электрический ток ударил. Он бросился обратно в пещеру.

– Кремень нужно и еще другой, какой-то шпат. Нам же Костя вожатый показывал. Еще мху нужно сухого. – Витька набрал мху в расщелинах, наломал смоляных можжевеловых веток, надергал сухой травы и принялся кружить по пещере. Он поднимал камень за камнем, ударял ими друг о друга и отбрасывал.

– У них же кремневые наконечники!

Витька поднял тяжелое копье Тура.

Зазубренный клиновидный осколок маслянисто поблескивал.

И кто бы подумал, что этот паршивый камень положит начало цивилизации? Витькой овладело волнение – лоб вспотел, даже уши вспотели.

– Сейчас, сейчас… – Сыромятные ремни поддавались с трудом. Витька перебивал их попавшимся под руку камнем. Сколько открытий сделано так вот – случайным ударом. Он стукнул камнем по наконечнику. Посыпались искры.

– Ура! – сказал Витька. Еще раз ударил камнем по наконечнику, снова посыпались искры.

– Огонь, – услышал он сдавленный шепот. – Я спрятал огонь в эти камни? – Раненый Тур пытался подняться. В глазах его чернел ужас. – Огонь бросается с неба. Огонь не боится мамонтов и носорогов. Огонь не боится пещерных львов…

– А чего ему бояться. – Витька ухмыльнулся великодушно. – И вы не бойтесь. Привыкнете. Все дикари так огонь добывали. Примитивно. – Он протянул камни Туру.