Шабашка - [2]

– Камин, – растерялся Жора и уронил тряпку. Каминов в гостинице не было и быть не могло по правилам противопожарной безопасности. Даже электрических.

– Богато живете, герр профессор, – пробормотал Малявин, – это что же, по спецзаказу вам номер оформили?

– Что? – быстро переспросил Штейдер и уставился на сантехника.

– Камин, стол. Портрет, – Жора потыкал пальцем в воздух.

– Ви видеть? Видеть, да? – вдруг оживился толстяк, расплылся в улыбке, приподнялся на цыпочках и дружески похлопал Малявина по плечу. – Он видеть! Фантастик! – радостно сообщил профессор портрету.

– Эй! – Жора отшатнулся от неожиданности. – Вы того! Без рук! Я на работе.

Профессор животом бойко подтолкнул сантехника к креслу, приглашающе помахал рукой:

– Расслабляйт, сидеть, битте.

Малявин и сел с испугу. Очень уж странно вел себя Штейдер.

«Свихнулся на почве крана», – печально понял Жора, – «экие они нервные, иностранцы-то». И с сожалением посмотрел на бедного безумного немца. Безумный немец в это время лихорадочно ковырялся в бумажной свалке на своем необъятном столе, небрежно расталкивая стеклянные колбы, и шипел ругательства на родном языке.

– Вот, йест! – Штейдер повернулся к Жоре, семеня подбежал к нему: в руках профессор держал небольшой стеклянный шар матового цвета.

– Подержи, – искательно попросил немец, – не больно будет. Нихт.

Жора пожал плечами, взял шар и мельком заглянул в раскрытые ладони профессора. Дойчмарок у того в руках не было. Обидно.

Шар был похож на маленький плафон из тех, что дежурно светят в подъездах и которые так любят расстреливать из рогаток мальчишки. Малявин равнодушно покатал плафон в своих ладонях и неожиданно почувствовал тепло, идущее из него. Жора уставился на шар. Внутри матовой безделушки разгорелся неяркий свет, словно там зажгли свечку.

– Йа! Йа! – одобрительно закричал Штейдер, хлопая себя руками по махровому пузу:

– Свет! Ви видит – свет! Колоссаль.

– Фокусник чокнутый, – сантехник сунул шар профессору, – гони что обещал, да я пойду. Меня кореша ждут, вино – дринк, дринк, – Жора наглядно пощелкал себя по горлу.

Профессор не глядя положил шар на стол в бумаги, расстроено упал в кресло напротив, помолчал немного.

– Ви пьяниц. Какой жалость, – вздохнул погодя Штейдер. – Чисто русский вариант: как талант, так и пьяниц.

– Какой талант? – очень даже заинтересовался Жора. Пьяницу он пропустил мимо ушей, не так еще обзывали. Ну пьянь, ну и что. Работа такая, вредная. А талант… Это хорошо. Это деньгами пахнет, ежели со знанием использовать. Вот только какой у него талант? Весьма интересно. Весьма.

Штейдер закурил и, путаясь в падежах, рассказал Малявину странную историю. Оказывается, он, профессор Штейдер, потомственный маг, очень сильный «подпольный» колдун. В Россию он, собственно, приехал ради любопытства, заодно и на симпозиум по парапсихологии (последнего слова Жора не понял), куда уже опоздал из-за поломки. Но это ерунда, потому как случайно найти самородного и очень сильного мага – редчайший случай. А Малявин и есть маг. Колдун-сантехник.

Жоре очень понравилась речь. Он даже как-то и ростом сразу стал выше и живот попытался выкатить, как у Штейдера, но не получилось.

– Только маг видеть мой реальный квартир, – доверительно сообщил профессор, обводя рукой вокруг себя, – я все свое носить с собой. Привык комфорт, так. Только маг зажигать пробный шар, так. Ви – русский колдун. Р-распутин!

– Ты это брось, – сразу обиделся Малявин, – вино пью, есть такой грех. А жене не изменяю. Почти.

– Наин, – замахал руками профессор, – это не так, не в тот смысле. Ви – чародей. Необученный, но очень сильный. Ви иметь магический потенц. И вот – пьешь водка! Зашем? – он укоризненно поглядел сквозь стеклышки на Жору.

Малявин заскучал. Дойчмарками пока не пахло, а остального он толком не понял. Странно это все звучало, страшновато. Безумно. Вспомнились вдруг разные самодельные колдуны, что одно время крепко дурили народ со сцен и телеэкранов. Тьфу!

– Ви не понимайт, – запальчиво продолжал профессор, сердито тыча сигаретой перед собой, – все ваш телеколдун, что вы думайт, – эстрада. Фокус! А ви – настоящий, одаренный маг. Человек с большой буква. Натюрлих. Нужны деньги? Тьфу. Женщины? Тьфу, тьфу. Сколь надо! Вот слава – нет. Настоящий маг – нет слава, телевизор. Ви – «подпольный». Тайный. Но очень нужный многим. Ви должен вступить в наш орден. И к нам, из ваша странный страна, шнелль. Соглашайсь немедленно! Уеду. Ведь.

– Э… э… – просипел замороченный Жора, – их бин не хотит. А пока за работу, плиз.

Штейдер раздраженно всплеснул руками, сплюнул со злости и сунул Малявину в руку зеленую купюру. С двумя нуликами.

– Думкопф, – почти ласково говорил профессор, выпихивая Жору из номера, – идиот, русский бестолоч. Иди, водка пей!

– Но-но, – вяло огрызался Жора, поскольку чувствовал себя сейчас несколько странно, – ты русских не трогай! Мы вас в сорок пятом…

Тошно было Малявину, но непонятно отчего – то ли продешевил он, то ли вином отравился. Непонятно.

Малявин медленно спустился в подвал, в столярку, деревянно прошагал к драной табуретке, осел на нее. Ассенизатор Хромов разведенными в разные стороны глазами поглядел мимо него.