Схаас - [200]

— Только не это! — воскликнул Джон. — Давай договоримся, Пин. В лесу, в твоем мире, я слушался тебя, так ответь мне тем же. Это не твой мир, а мой.

— Вот это уже другой разговор, — резко переменился в голосе Пин. — Прав был Аннагаир, когда назвал тебя умным. Значит, договорились: вы с Изабеллой берете меня в ресторан, а я слушаюсь вас как папу и маму. Идет, решено.

— Почти договорились. У нас осталась еще одна… заминочка, — напомнил Джон. — Один немаловажный вопрос.

— Ну это не проблема. Неужели граф Рэдхэнд, Победитель Дракона и Избиватель Орков, Гроза Ведьм и Кара Разбойников, не придумает способ провести с собой по городу обаятельного и очень талантливого лешака? Уверен, ты что-нибудь придумаешь.

— Изабелла, солнышко, так ты не возражаешь?

— Конечно нет, ведь он наш друг.

— Тогда начинаем думать. Пин, ты оборачиваться умеешь?

— В какую сторону?

— Нет, я имею в виду — перекидываться, то есть превращаться. Насколько я знаю, все фэйри, ну или почти все, обладают способностью к оборотничеству.

— Это запросто, — весело откликнулся лесовик. — Перед крестьянами я чаще всего появлялся в образе черного пса или жеребца. Бывали, конечно, и случаи позабавнее… Только не думаю, что буду уютно чувствовать себя в ресторане жеребцом.

— А в человека, значит, не можешь?

— Разве я так сказал? — удивился Пин. — Это потруднее, но ради тебя я превращусь хоть в тебя самого!

Он выскочил из кресла, в котором сидел развалясь, и… Изабелла только ахнула — в комнате стояли два Джона.

— А можно и вот так, — сказал Пин, не дав на себя налюбоваться, и вновь обернулся.

Изабелла снова ахнула, прижав ладони к лицу и круглыми глазами разглядывая собственный образ напротив.

— А что, давайте так и пойдем, — предложил этот образ голосом Пина. — Будем всем говорить, что мы сестры. Нет, я еще лучше придумал, глядите! — увлекся лесовик. — Изабелла, а почему ты не ахаешь? — поинтересовался он, глядя на девушку с высоты семифутового роста. — Он перекинулся в Гарри. — По-моему, хорошо получилось. Я же говорил, что теперь умею многое!

— Н-да, получается у тебя хорошо, — не мог не признать молодой граф. — А облик Бена тебе доступен?

— Да сколько угодно! — Лесовик не заставил просить себя дважды.

У Джона зарябило в глазах. Он протер их и сказал:

— Так будет лучше. Нам не стоит привлекать к себе излишнее внимание, а с внешностью нашего великана это трудновато. Бен — более подходящий вариант. А долго ли будет удерживаться облик?

— Часа два, хотя, если постараться, можно и дольше.

— Дольше не понадобится, — решил Джон. — А к автомобилям ты как относишься?

Пин почесал затылок, медленно принимая естественный вид. Зрелище было не для слабонервных, но скорее комичное, нежели неприятное.

— Как пешеход — терпеть не могу, а как пассажир — не знаю, не пробовал.

— Вот и проверишь в собственном облике, а когда будем выходить из машины — обернешься Бенджамином. Так, теперь последнее. Нужно, чтобы ты придумал себе новый костюм.

— Но я видел Бена только таким!

— Придется постараться, — развел руками Джон. — Потертый доспех средневекового воина будет смотреться слишком экстравагантно. Попытайся облачить Бена хотя бы в ту же одежду, какую видишь, на мне…

— Сэр Джон Рэдхэнд, если не ошибаюсь? — поклонился молодой швейцар. — Проходите, граф, мистер Торн уже ждет вас.

Он распахнул двери и впустил гостей в небольшой, уютный зал, отделанный деревом, окутанный мягким приглушенным светом, похожим на золотистую дымку.

— Рад приветствовать вас, сэр Джон, — широко улыбаясь, поднялся навстречу американец. — Представите мне ваших спутников?

— Добрый день, мистер Торн, — ответил Джон, и они пожали друг другу руки. — Со мной моя невеста Изабелла…

— Рада познакомиться, — не без удовольствия играя роль, знакомую главным образом благодаря телевидению, сказала Изабелла.

— А это… — Джон чуть не подавился словами от неожиданности: справа от него возвышался Гарри, неотразимый в новеньком смокинге, сорочке слепящей белизны и при улыбке шириною ровно две американских. Единственным, хотя и весьма раздражительным изъяном его внешности был невесть где позаимствованный золотой зуб. Джон прокашлялся и невозмутимо продолжил: — Гарри…

— Сын дяди его отца, — перехватил инициативу Пин. Он тоже явно наслаждался ролью, мастерски играя раскатистым басом Гарри.

— Э-э… — попытался сообразить мистер Торн.

— Внук брата дедушки Джона, — любезно пояснил Пин. — Родственник. Тоже, разумеется, граф.

В глазах Торна мелькнуло сомнение, но он его подавил и ответил на рукопожатие, короткое, но достаточно сильное, чтобы вызвать легкую бледность на щеках. Джон мысленно застонал и оглянулся на Изабеллу в поисках поддержки, но девушка только боролась с озорной улыбкой.

— Прошу, — не дал американец длиться паузе.

Садясь за столик, Джон незаметно пнул Пина в ногу и бросил на него красноречивый взгляд, а тот вдруг посмотрел так спокойно и серьезно, что гнев молодого графа сразу улетучился. Он все-таки пообещал себе никогда больше не брать проказливого фэйри в приличную компанию. Захочет еще раз город посмотреть — лучше уж в луна-парк его сводить.

После общепринятых замечаний насчет погоды Джон начал разговор о своем замысле: