Сезон мошкары - [36]
— Постарайтесь расслабиться, — мягко сказал он, — и не сильтесь вспомнить. Оно придет само.
Запах лимона с примесью дубовых листьев и кожи, где же она вдыхала его? Кого он ей напомнил?
— Но оно же совсем рядом! — простонала она. — Вот, передо мной, а я не вижу! Хотя оно здесь.
— Само придет, — повторил доктор Пейли. — И может быть, раньше, чем вы думаете.
И тут Рыжик не выдержала, она закричала:
— Я не хочу вспомнить через месяц! Или через год! Даже завтра — и то не хочу!
— Послушайте, вам уже гораздо лучше. Два дня назад вы не рассердились бы так.
— Я не хочу так сердиться! Но откуда вам знать, каково это — не помнить, кто ты такая! Разве вы можете это понять?
— Нет, — сказал он. — Вы правы, мне этого не понять.
— Я не знаю, кто я, откуда, где жила раньше. Может быть, я сбежала из больницы! Может быть, я жила в каком-нибудь мегаполисе, вроде Лондона или Нью-Йорка. У меня нет кольца на пальце, и я даже не знаю, замужем ли я! — Она ударила кулаком по кровати. — А эта проклятая больница! Ненавижу ее! Я не больна, но я и не жива — я призрак, а не человек. У всякого человека есть прошлое, история жизни. Он знает, кто он такой. А я… со мной все кончено, вы это сами видите — я лишь кусок мяса, и никому до меня нет дела, всем все равно — жива я или умерла.
— Это неправда, — сказал доктор Пейли. — Не сомневаюсь, что когда к вам вернется память, мы сумеем отыскать людей, которые вас любят и возблагодарят Бога за то, что вы живы и здоровы.
— Вы не можете этого знать. Вы просто затыкаете мне рот!
— Вовсе нет. Я уверен в том, что говорю. А пока и здесь есть люди, которым вы не безразличны, которые заботятся о вас: доктора и сестры. Я, детектив Кардинал. Ведь первое, что он сделал, — это позаботился о вашей безопасности и вызвал охрану.
— Все, о ком вы говорите, получают деньги за заботу обо мне.
— Это не означает, что вы им безразличны. — Он указал на стоявший на ее тумбочке айпод. — Вот вы с удовольствием слушаете музыку. Разную музыку. Музыканты получили деньги за исполнение и запись. Вы же не думаете, что музыка им безразлична?
— Конечно нет. Но разве приятно быть просто работой для каких-то посторонних людей?
Доктор тронул ее плечо, и этот жест ее успокоил.
— К вам возвращаются чувства, это добрый знак. Память тоже. Но не насилуйте себя. В следующий раз, когда память в вас встрепенется, сделайте несколько глубоких вдохов. Постарайтесь расслабиться, и пусть все идет как идет.
Сейчас пение вдруг захватило ее. Вначале показалось, что ей просто понравились слова, страсть, звучавшая в этом хоре. Но потом стала яснее подоплека ее внезапно пробудившегося интереса. Ей захотелось выпрямиться, выдернуть наушник и стряхнуть с себя наваждение, но ей вспомнился совет доктора Пейли. Не надо волноваться.
На террасе было душно. Рыжик встала и направилась в палату, слыша за собой тяжелые шаги охранника. Закрыв дверь, она повалилась на кровать, повернулась на бок, закрыла глаза, прижимая к груди айпод. Она дышала, медленно, глубоко, и делала усилия, чтобы расслабить мускулы. Нажала на кнопку «стоп», а потом на кнопку повтора.
Пение зазвучало вновь. Сначала пришел не образ и не звук, а только давящее ощущение тяжести в груди, дальше все расплывалось в серо-зеленом. «Беги, беги, беги», — пела группа. Потом расплывчатое пятно обрело форму и очертания: шоссе, бегущее в западном направлении, и мелькание деревьев по обочинам.
Она едет куда-то. В какое-то неприятное место. И грудь давит глубокое горе. Она понимала, что это не сон, а воспоминание, но не могла еще понять, что именно она вспоминает.
Беспорядочной толпой вторглись другие образы. Супружеская пара средних лет на берегу. Сидят в шезлонгах. Из портативного холодильника выглядывает бутылка кока-колы. Маленькое озеро, вода в нем такая темная, что кажется черной. Мама распрямляется, садится в шезлонг, щурясь, оглядывает озеро, высматривая фигурки детей. Потом темная зелень живой изгороди, запах лопухов, ее «шалаш», который она устроила в густых зарослях за домом. Сколько ей тогда было — восемь? девять?
Каток, который залил ей отец на заднем дворе. Как горят и побаливают подошвы ног, когда она снимает коньки на кухне! Деревья клонятся к земле, заваленные снегом, а небо над холмами — морозное и ясное.
Ее велосипед, ее собака, ее первое причастие. Уроки игры на фортепиано у монахинь. Балет. Отряд девочек-скаутов. Побег из дома в двенадцатилетнем возрасте — какая-то детская обида, которой хватило на трехчасовое опоздание к ужину. Образы мелькали и мелькали, и остановить их бег было невозможно.
«О, Терри! — воскликнула мать, когда она вернулась после побега. — Благодарение Господу, ты опять с нами!»
Теперь она вспомнила дом — вид из окна, железнодорожные пути, шпиль собора, платиново поблескивающий на солнце, и синева озера вдали. Она была здесь и раньше, она жила в Алгонкин-Бей, она здесь не чужая, не призрак какой-то. Сейчас она здесь не живет, а раньше жила. С мамой, папой и братом. А потом был Ванкувер.
Терри. Меня зовут Терри Тейт. Приехала из Ванкувера, Британская Колумбия, мне двадцать семь лет.
И опять шоссе, проносящиеся мимо деревья и тяжесть в груди. Она плачет, горько и безутешно. Она только что навещала брата. Своего братика. Ее младший брат в тюрьме, и она возвращается после их первого свидания.
В маленьком канадском городке Алгонкин-Бей пропадают четыре подростка. Расследование заходит в тупик, и полиция готова сдать дело в архив. С этим согласны все, кроме детектива Джона Кардинала, который своим упорством добивается лишь того, что его увольняют из отдела убийств. Тут-то и обнаруживается изуродованное тело тринадцатилетней Кэти Пайн. Но даже теперь Кардинал остается в одиночестве: никто в этой патриархальной глуши не готов признать, что здесь орудует самый чудовищный из маньяков и очередная жертва — у него в руках.
В лесу близ городка Алгонкин-бей в канадской провинции Онтарио находят растерзанные зверями останки американского туриста. Через некоторое время в том же лесу обнаруживают труп молодой женщины-врача. Расследование поручают сотрудникам местной полиции Джону Кардиналу и Лиз Делорм. Полицейские быстро устанавливают, что речь идет не о несчастных случаях, а об убийствах, совершенных одним и тем же преступником. Кардиналу удается выяснить, что убитый мужчина — бывший сотрудник ЦРУ. Это дает уголовной полиции право передать расследование в другие руки, но Джон Кардинал решает распутать дело сам.
В маленьком канадском городке Алгонкин-Бей — воплощении провинциальной тишины и спокойствия — учащаются самоубийства. Несчастье не обходит стороной и семью детектива Джона Кардинала: его обожаемая супруга Кэтрин бросается вниз с крыши высотного дома, оставив мужу прощальную записку. Казалось бы, давнее психическое заболевание жены должно было бы подготовить Кардинала к подобному исходу. Но Кардинал не верит, что его нежная и любящая Кэтрин, столько лет мужественно сражавшаяся с болезнью, способна была причинить ему и их дочери Келли такую нестерпимую боль…Перевод с английского Алексея Капанадзе.
В центре событий романа «Амстердамский крушитель» — драма, разворачивающаяся в поместье «Счастливое озеро», где объявляется серийный убийца, жертвы которого погибают от удара ломом по голове. Расследование ведет легендарный инспектор Декок, но даже ему не сразу удается разобраться в мотивах преступления…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Париж, набережная Орфевр, 36» — адрес парижской криминальной полиции благодаря романам Жоржа Сименона знаком русскому читателю ничуть не хуже, чем «Петровка, 38».В захватывающем детективе Ф. Молэ «Седьмая жертва» набережная Орфевр вновь на повестке дня. Во-первых, роман получил престижную премию Quai des Оrfèvres, которую присуждает жюри, составленное из экспертов по уголовным делам, а вручает лично префект Парижской полиции, а во-вторых, деятельность подразделений этой самой полиции описана в романе на редкость компетентно.38-летнему комиссару полиции Нико Сирски брошен вызов.
Действительно ли неподвластны мы диктату времени настолько, насколько уверены в этом? Ни в роли участника событий, ни потом, когда делал книгу, не задумывался об этом. Вопрос возник позже – из отдаления, когда сам пересматривал книгу в роли читателя, а не автора. Мотивы – родители поступков, генераторы событий, рождаются в душе отдельной, в душе каждого из нас. Рождаются за тем, чтобы пресечься в жизни, объединяя, или разделяя, даже уничтожая втянутых в события людей.И время здесь играет роль. Время – уравнитель и катализатор, способный выжимать из человека все достоинства и все его пороки, дремавшие в иных условиях внутри, и никогда бы не увидевшие мир.Поэтому безвременье пугает нас…В этом выпуске две вещи из книги «Что такое ППС?»: повесть и небольшой, сопутствующий рассказ приключенческого жанра.ББК 84.4 УКР-РОСASBN 978-966-96890-2-3 © Добрынин В.
На севере Италии, в заросшем сорняками поле, находят изуродованный труп. Расследование, как водится, поручают комиссару венецианской полиции Гвидо Брунетти. Обнаруженное рядом с трупом кольцо позволяет опознать убитого — это недавно похищенный отпрыск древнего аристократического рода. Чтобы разобраться в том, что послужило причиной смерти молодого наследника огромного состояния, Брунетти должен разузнать все о его семье и занятиях. Открывающаяся картина повергает бывалого комиссара в шок.
Майор Пол Шерман – герой романа, являясь служащим Интерпола, отправляется в погоню за особо опасным преступником.
В Осло обнаружены трупы двух молодых женщин, умерщвленных с помощью неизвестного орудия. Безжалостный убийца подкрадывается к своим жертвам бесшумно, как леопард, отнимая у них жизнь с изощренной жестокостью. Следствие топчется на месте, и Харри Холе вызывают из бессрочного отпуска. Пока полицейское начальство пытается использовать его в межведомственной борьбе, измученному охотнику предстоит пройти долгий путь по кровавому следу хищника…
Чтобы замять скандал с подстреленным во время саммита в Осло американским спецагентом, полицейского следователя Харри Холе переводят в Службу безопасности, где ему предстоит выявить связь между королями подпольного рынка оружия и группой неонацистов. Харри выходит на весьма подозрительную сделку: некто приобрел за большие деньги киллерскую винтовку с оптическим прицелом. Коллега Харри, норвежка Эллен Йельтен, убеждена, что в этом деле не обошлось без большой политики. Догадка стоит ей жизни, но американец все равно продолжает следствие.
В Сиднее зверски убита молодая норвежка Ингер Холтер. На помощь австралийским коллегам полиция Осло посылает следователя Харри Холе. В Австралии Харри подстерегает множество неожиданностей. Здесь он обретет и потеряет и добрых друзей, и свою большую любовь. А поиски жестокого убийцы, подобного страшному змею Буббуру из сказаний австралийских аборигенов, станут для Харри глубоко личным делом и превратятся в смертельную схватку с загадочным и многоликим врагом.
Поистине в первом снеге есть что-то колдовское. Он сводит любовников, заглушает звуки, удлиняет тени, скрывает следы. Разыскивая пропавшую Бирту Беккер, Харри Холе приходит к выводу, что годами в Норвегии в тот день, когда выпадает первый снег, бесследно исчезают замужние женщины.Впервые Харри сталкивается с серийным убийцей на своей родной земле. Преступник, которому газеты дали прозвище Снеговик, будто дразнит старшего инспектора, доводя его до последней грани безумия…Перевод с норвежского Екатерины Гудовой.