Сезон бойни - [54]

Психоз нарастает. Слишком всего много, слишком быстро все меняется. Информация прибывает и прибывает. Звуки, прикосновения, зрительные образы; оператор пытается справиться с ними; внезапно все это перехлестывает через него – его способность перерабатывать информацию истощилась. Он теряет связь с реальностью – и настоящей и воображаемой; он начинает биться в конвульсиях, припадке, судорогах эпилепсии.

Иногда виртуальная реальность становится и виртуальным безумием. Известны даже смертельные случаи. Интенсивность переживаний бывает фатальной. Я никогда всерьез на задумывался, что это может случиться со мной, всегда считая, что это происходит только с эмоционально и умственно нестойкими индивидуумами… И над этим тоже следовало хорошенько задуматься.

– Надо выбираться оттуда, – решил я. – Берем пробы и выводим тигра наружу…

– Зигель уже готовится. Ставит аудиофильтры и упрощает картинку видео. Он ждет только вашего приказа.

Я кивнул.

– Пусть начинает, а я умоюсь и потом гляну ему через плечо.

Выбравшись из кресла, я пошел в кормовую часть машины, заперся в туалете, намочил глаза холодной водой, но по-прежнему нервничал и дрожал. Сердце частило, дыхание сбивалось. Чувство было такое, словно я стал тестером на кофеин. Отвратительное чувство – когда оно пройдет? Я сел на унитаз и сжал голову руками. Медленно сосчитал до десяти, потом до тридцати и наконец добрался до сотни. Немного полегчало, но эхо припадка продолжало резонировать по всему телу.

Спустя некоторое время я встал и снова умылся. Посмотрев в зеркало, тут же пожалел об этом.

Обратно я выполз таким же слабым и, открыв задний люк, выглянул в яркий день.

Небо стало розовым.

Хотя очень удобно говорить, что многие загадки хторранской экологии нельзя объяснить земными терминами, такая позиция не предоставляет возможности понять те опасности, перед лицом которых стоит наша планета. Мы не можем позволить себе роскошь оправдывать свое невежество контекстуальными ограничениями.

Самое важное усилие, которое нам предстоит сделать в области науки, будет заключаться в расширении нашего личного кругозора; мы должны увидеть перспективы, которые в противном случае можно проглядеть – либо намеренно, либо случайно, либо вследствие тех предубеждении и предрассудков, которые сложились в обществе.

Например, в данной книге развитие хторранской экологии на нашей планете мы постоянно называем вторжением или заражением. Но абсолютно равноценно, а возможно, даже полезнее, отрешившись от эмоциональной оценки происходящего, назвать это колонизацией.

Давайте посмотрим на механизмы этого процесса с позиции тех организмов, которые с наибольшей вероятностью извлекут пользу из успешного освоения Земли Хторром, и решим, какие выводы можно извлечь из этой модели.

«Красная книга» (Выпуск 22. 19А)

16 РОЗОВАЯ БУРЯ ПОДНИМАЕТСЯ

Лучше описывать, чем описываться.

Соломон Краткий

Небо над горами было розовым, ярким, зловещим, словно кто-то раскрасил стену, загораживающую всю западную часть небосвода.

Как может столь прекрасная и столь мирная картина одновременно быть такой страшной? Она угрожающе нависла над горизонтом, как толстый туманный занавес, равнодушно разделяющий мир надо и после. Безмолвная и огромная, она была ужасна, эта возвышающаяся гряда облаков. Приливная волна из розовой пушистой сахарной ваты уходила ввысь в голубое никуда, и ее нависший гребень уже был готов обрушиться на нас. Тусклое желтое солнце утонуло в ней; скоро оно исчезнет окончательно, и ржавый мексиканский пейзаж окутается саваном теплых сумерек.

Какого дьявола?

Что с Марано? Почему она не предупредила? Я повернулся, чтобы крикнуть…

Черт, где же вторая машина? На небольшом возвышении, где она стояла, было пусто.

Я тупо глазел с полминуты, прежде чем до меня дошло. Тогда я завопил и бросился бежать, но на полдороге остановился, задыхающийся и такой злой, что мог бы сейчас голыми руками разорвать на части целый выводок червей. Примятая трава указывала место, где бронетранспортер юзом съехал вниз и, развернувшись по широкой дуге, направился к месту, откуда нас должны были забрать.

Я стоял, тяжело дыша от душившей меня злобы; потом понял, что ничего этим не добьюсь, повернулся и зашагал к командному танку, матерясь всю неблизкую дорогу назад.

Уиллиг стояла рядом с машиной и внимательно следила за моим спуском. Зигель был занят тем же. Он держал в руках снятый с предохранителя огнемет и выглядел очень встревоженно.

– Где машина прикрытия? – потребовал я ответа. Они молча покачали головами.

– Марано связывалась с вами?

– Последний сеанс связи был примерно полчаса назад. Я уже забеспокоилась, почему она запаздывает, но тут вы…

Уиллиг замолчала на полуслове, не решаясь смутить меня напоминанием о моей временной недееспособности.

Я отмахнулся от ее деликатности и показал на небо.

– Видите?

Они оба кивнули.

– Через полчаса мы будем в розовом по шею. – Я начал отдавать приказы: – Зигель, верни птиц, законсервируй тигра внизу и восстанови спутниковую связь – мы продолжим операцию с базы. – Мой наушник, запищав, ожил. – Локи, закачай во все резервуары воздух на случай, если нам придется немного подышать из консервной банки. Лопец и Рейли, живо наверх, в турели, – вести круговое наблюдение по полной программе. Всем приготовиться к отправлению. Уиллиг, экстренно вызовите транспортную вертушку. Давайте, шевелитесь! Все в ма-шину!