Сейчас и навсегда - [11]

Дэниел повернулся к близнецам:

– Вы обе сейчас пойдете и вымоете измазанные вареньем руки.

Те, бросая на Дэниела яростные взгляды, медлили в нерешительности.

– Сейчас же! – строго добавил Дэниел, придав голосу деловые интонации.

С удивлением и облегчением он увидел, что девчонки поспешно поднялись и стремглав убежали. Вскоре послышался шум включенной воды. Тогда Дэниел снова повернулся к Трикси. У той даже рот открылся – так она была поражена.

– Начало весьма удачное, – произнесла она. – Они вообще-то так послушно никогда не воспринимают приказания.

– Просто я произвожу такое впечатление, что меня слушаются. Давай ключи от машины. У тебя же она есть?

С болезненной медлительностью Трикси сделала усилие, чтобы подняться со стула. Дэниел поддержал ее за локоть неповрежденной руки, но она раздраженно отстранилась.

Ей удалось встать на ноги и снять ключи от машины, висевшие на крючке в кухне.

– У меня маленький красный автомобиль.

Почему-то Дэниел так и подумал. У Трикси и должна была быть маленькая машина. И красная. Ей она в высшей степени соответствовала. Но это был совсем не такой автомобиль, как у женщин, которые нравились Дэниелу. Да, нравились, но ни одна из них не вызывала дрожи в его затылке, всего лишь произнеся «Дэниел».

– Я подгоню машину к входной двери дома. Сможете меня встретить там как можно быстрее? Справишься?

– Конечно справлюсь. – Трикси произнесла это почему-то с легкой обидой.

– Пока что для тебя это было проблемой.

Дэниел повернулся и пошел к двери. Трикси неотрывно наблюдала за тем, как за ним закрывается дверь. Сердце колотилось, а тут еще она осознала, что вдыхает запах этого мужчины, медленно ослабевающий с его уходом.

Что же все-таки с ней происходит?

Трикси решительно отвернулась от двери и направилась в ванную комнату. Ее племянницы, наполнив раковину для умывания водой, стояли возле нее на скамеечке. И повсюду была вода – на полу, зеркале, столешнице… Но, так или иначе, им удалось смыть липкое варенье со своих рук.

– И умойтесь тоже, – сказала Трикси и только затем отважилась поверх голов близнецов посмотреть в зеркало на свое собственное отражение.

Все было даже гораздо хуже, чем она себе представляла. Волосы спутались в кошмарном беспорядке. Забитые пухом и комочками туалетной бумаги, они стояли дыбом. Ее домашний халат, ткань для которого она выбрала сама и который сшила собственноручно к приезду племянниц, надеясь, что они найдут его забавным, выглядел слишком по-детски и просто нелепо.

– Готово! – сообщила Молли, протягивая Трикси свои маленькие розовые ладошки.

– Молодцы! Теперь надо одеться. Давайте на спор, – предложила она близнецам. – Кто первый оденется, наденет носки и туфельки?

Девочки тут же испарились, оставив Трикси пристально созерцать свой злосчастный вид в зеркале. Малейшее движение правой рукой причиняло ей такую сильную боль, что даже о совсем легком макияже нечего было и думать. Хуже того, ее надежде сменить домашний халат на более подходящую одежду – широкие брюки и любимую желтую блузку – не суждено было реализоваться. Едва только Трикси попыталась сбросить халат, острейшая боль снова пронзила плечо. И даже если бы ей удалось это сделать, то что потом? Под ним у Трикси короткие шелковые розовые шортики и свободная ночная кофта.

Она не представляла себе, как с поврежденной рукой смогла бы натянуть на себя даже широкие брюки, уж не говоря о том, чтобы застегнуть пуговицы на блузке. Она выбрала из волос застрявшие в них волокна пуха и комочки туалетной бумаги. Затем увлажненной щеткой кое-как привела их в относительный порядок, не будучи уверенной, что добилась этим каких-либо положительных изменений во внешнем виде.

В тот момент, когда она искала свою медицинскую карточку, зазвонил телефон.

– Колесница ожидает у подъезда. Я могу подняться и помочь тебе, – послышался приятный низкий голос Дэниела Ривертона. Трикси с грустью посмотрела еще раз в зеркало на свое отражение.

– Нет необходимости, я справляюсь, – возразила она. – Встретимся внизу.

В тапочках и постоянно распахивающемся халате, Трикси вывела детей из квартиры, безуспешно пытаясь заставить их умолкнуть и не шуметь в ожидании лифта, чтобы не нарушать покой спящих соседей.

Но Молли громко потребовала ответа на свой вопрос:

– Что я получу за то, что оделась первой? Ты же сказала, что это будет соревнование?

– Да, сказала, но…

– Я хочу получить приз, – завопила Молли в момент, когда двери кабины лифта стали медленно раздвигаться.

Вопреки уверенному заявлению Трикси, что она справится со всем сама, Дэниел все же поднялся и теперь стоял в лифте. За несколько минут он совершенно преобразился. На нем были отлично отглаженные темно-коричневые брюки-слаксы и белая рубашка.

Она почувствовала себя еще более растрепанной, но Дэниел широко раскрытыми глазами смотрел вовсе не на Трикси, а на девочек. Оказывается, сосредоточившись на собственном неприглядном виде, Трикси даже не обратила внимания на то, как одеты близнецы. Одеты, и ладно. Хорошо, что хотя бы послушались. Однако теперь, посмотрев на племянниц глазами Дэниела Ривертона, Трикси ужаснулась.