Сеятель у порога - [2]

Шрифт
Интервал

Симбионт представил себя в объятиях плохо управляемого восстановителя.

— Нет, я как-нибудь сам.

Не ослабляя контроль за болью, он оперся руками в губчатое, сочащееся влагой ложе и медленно сел. В этом положении Симбионт прислушался, как реагирует тело на такое усилие. Плохо повиновалась левая нога, да и левая рука…. С левой рукой тоже было не всё в порядке. Лишь бы не стало хуже, а так — не смертельно, решил он. Можно было выбираться из спавшегося кокона. Правой здоровой рукой Симбионт покрепче ухватился за хрящеватый, сложившийся аккуратными складками внешний край и с некоторым усилием перекинул левую ногу наружу. Оттолкнувшись, он перенёс туда же всё тело и, не удержав равновесия, оказался лежащим на пружинящем, излучающем тепло, полу. От пола даже исходила лёгкая, едва заметная вибрация, свойственная всем здоровым структурам Дальника. Ощущение было почти забытым — другие отделы Дальника давно находились на голодном энергетическом пайке и их стены и пол были неподвижны. Кое-где произошло даже омертвение и такие участки приобрели мерзкий серый цвет и холодили приложенную руку. Да, Дальник умирал. В более или менее приличном состоянии поддерживались самые жизненно необходимые отделы, а отдел анабиозных коконов даже среди них занимал привилегированное положение.

Симбионт лежал на полу и с удивлением прислушивался к своим ощущениям. Боль, которую он опять выпустил из-под контроля, не беспокоила. Вся левая половина тела стала пугающе бесчувственна, голова не болела. Так и не решив, радоваться или грустить по поводу нового своего состояния, он с трудом поднялся на ноги.

— Что, плохо? — озабоченно осведомился Мозг.

— Ничего. Терпимо. Какие планы на ближайшее будущее?

— Получен сигнал.

— Это я понял.

Симбионт помолчал, окидывая взглядом анабиозные коконы. Всего их было восемь. Шесть, в том числе тот, из которого он выбрался — раскрыты, два — закрыты. Закрытые хранили внутри себя трупы своих не проснувшихся хозяев — его товарищей. В одном из открытых лежало тело аборигена.

— Что и этот… не проснулся? — спросил он.

— Да.

— Плохо. Придётся делать передачу на пределе. Остальные аборигены уже на месте?

— Да. Но один тоже плох. Кто-то может не пережить передачу.

— Догадываюсь, кто, — невесело хмыкнул Симбионт.

Снова глянул на коконы. Они, да ещё кокон, в котором теперь находился труп аборигена, принадлежали пятерым его товарищам, погибшим вне Дальника. Кокон, из которого он выбрался, похоже, тоже останется пустым — отнести его труп сюда с передающей площадки будет некому, а то что передачу он не переживёт, сомнений не вызывало. Впрочем, всё равно следующее погружение в анабиоз без перспективы на пробуждение. 'Утешив' себя этой мыслью, симбионт, подволакивая ногу, двинулся к предупредительно открытому Мозгом выходу из анабиозного отдела.

Путь предстоял долгий и утомительный. Особенно в теперешнем его состоянии.

В настоящее время Дальник имел сигарообразную форму и стоял вертикально в толще грунта. Анабиозные коконы находились почти в самом низу этой сигары, а передающая площадка в верхней её трети. Предстояло подняться по пандусу, проходящему в виде гигантской спирали между внешней оболочкой и срединным цилиндром с расположенными в нём органами и отделами Дальника. Подъёмник давно не работал. Уже на половине первого витка пандуса Симбионт остановился перевести дух. Дальше он пошёл ещё с более частыми остановками и, чтобы отвлечься от монотонного подъёма, начал вспоминать прошлое.

Они покинули Сеятеля очень давно. Считалось, что так долго Дальники не могли функционировать даже в теории. Рекорд — усмехнулся Симбионт. Вот только будет ли кому его оценить.

Скитание в пространстве от звезды к звезде заняло около пяти тысяч стандартных циклов. Наконец нашлась подходящая система. Она была интересна вдвойне: наличием планеты с цивилизацией, которыми Сеятели всегда очень интересовались, и главное, в ней имелось очень удобное скопление планетных обломков, растянувшихся по недалёкой от звезды орбите. Удивительно было, что не смотря на это, два Сеятеля, получивших от них информацию, прошли мимо. Возможно, они просто не смогли понять переданное сообщение — слишком велико оказалось различие между ними и Сеятелем покинутым Симбионтом. Он знал — бывает и такое.

Оценив пригодность материала, имеющегося в поясе планетных обломков и, измерив насыщенность этого места лучистой энергией звезды, Дальник занялся изучением планет. Их было девять в этой системе. Опустившись на третью от светила, он обнаружил богатую биосферу на углеродной основе и даже зачатки цивилизации. Сразу по прибытии Дальник, следуя заложенному в его мозг базовому инстинкту, зарылся в грунт, выпуская наружу для сбора информации клонов с симбионтами в качестве экипажа. Именно во время таких вылазок и погибли пятеро из них. За четыре с половиной тысячелетия, проведённых здесь, Дальник был вынужден несколько раз менять место расположения, потревоженный тектоническими процессами или назойливостью аборигенов. Последнее место его обитания находилось в центре гигантской пустыни, расположенной южнее внутреннего моря, побережье которого служило колыбелью нескольким местным цивилизациям. Симбионт с любопытством следил за их развитием в периоды пробуждений. Правда делать это становилось всё сложнее — гибли клоны, а репродуктивная система Дальника работала год от года все хуже. Тысяча семьсот циклов назад из всех симбионтов в живых остался только он и для обеспечения передач захватил с помощью клонов пятерых аборигенов, мозг которых оказался вполне пригоден для этой цели. Использовал их Симбионт лишь один раз — в прошлое прохождение вблизи очередного Сеятеля. Остальное время аборигены находились в анабиозных коконах, так как желания с ними общаться ни у Дальника, ни у Симбионта не возникало.


Еще от автора Николай Александрович Баранов
Демиург местного значения

Стоит ли верить незнакомцу, который предлагает великий дар абсолютно безвозмездно? Стоит ли отказываться, даже чувствуя подвох, если у тебя и так в этой жизни ничего не осталось? И что за награда ждет в конце нежданно-негаданно свалившегося на голову смертельного испытания? Как бы там ни было, тот, кому нечего терять, пойдет ва-банк, согласившись на сделку, и вернет давно ушедшую молодость, но уже в ином мире. А о цене за этот «дар» он узнает чуть позже и в самый неподходящий момент.


Время умирать. Рязань, год 1237

Роман о Батыевом нашествии. На обложке: фрагмент диорамы «Оборона Старой Рязани в 1237 г.».


Пещера саламандры

Он просто прилетел поохотиться на слабоосвоенную планету с экзотической флорой и фауной. Кто мог подумать, что охота окажется весьма опасной и поставит охотника на грань жизни и смерти, а помощь придет к нему совсем с неожиданной стороны.


Рекомендуем почитать
Неопровержимые доказательства

Большой Совет планеты Артума обсуждает вопрос об экспедиции на Землю. С одной стороны, на ней имеются явные признаки цивилизации, а с другой — по таким признакам нельзя судить о степени развития общества. Чтобы установить истину, на Землю решили послать двух разведчиков-детективов.


На дне океана

С батискафом случилась авария, и он упал на дно океана. Внутри аппарата находится один человек — Володя Уральцев. У него есть всё: электричество, пища, воздух — нет только связи. И в ожидании спасения он боится одного: что сойдет с ума раньше, чем его найдут спасатели.


На Дальней

На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.


Дорога к вам

Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.


Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее

«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.


Азы

Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.