Sex Pistols. Гнев – это энергия: моя жизнь без купюр - [93]
С другой стороны, были крики Кита и понимание того, что Уоббл не может долго держать себя в узде. Он более чем способен покалечить Кита, который, по справедливости, вел себя как визжащий хорек. Уоббл замирал, обманчиво затихая, и я понимал, что из этого может выйти и что должен это остановить. Я глубоко убежден, что насилие ничего не решает. Ты не можешь допустить его на своем рабочем месте. Если кто-то переступает эту черту – не просто правило, а абсолютную величину, – они уничтожают сами себя.
В других случаях было очень весело. Например: пепельницы на струнах рояля! Я с детства очень люблю клавесинную музыку – что-нибудь такое, что можно увидеть по телевизору, какой-нибудь старый Бах или Бетховен, исполненный на оригинальных инструментах. Этот звук приводит меня в трепет. И вот я в студии, там стоит рояль, а я ищу металлические пепельницы, чтобы вызвать это звонкое металлическое жужжание. Какой прекрасный шум, гораздо более волнующий! И на клавишах рояля лишь локти!
Кит, Уоббл и я находились на одной волне, когда речь шла о таких экспериментах. Вся наша вражда была на личном уровне, о чем нельзя не сожалеть. Все эти диссонирующие резонансы, эти звучные тона, которые проносятся туда-сюда, просто чудесны. Они почти разрушают мелодию, но очень полезны для самопознания. Необходимо свободное пространство, причем не только исполнителю, но и слушателю, чтобы появилось желание мыслить. Конечно, ничто из всего вышеперечисленного иные знатоки не сочли бы правильной работой в студии. Но в итоге вы получаете отличные результаты, потому что реально заинтригованы звуком, по крайней мере я, – целиком и полностью. Вот что значит быть заядлым коллекционером пластинок. В своей голове ты создаешь богатейший репертуар из различных звуковых элементов. Не подражаешь или копируешь, а модифицируешь уже накопленное. Ну, или как сказали бы некоторые чокнутые музыканты – уничтожаешь.
С точки зрения лирики я тоже стремился в совершенно иные места. В то время как Джо Страммер был занят просмотром новостей, пытаясь усвоить политические заголовки, я слушал, например, историю об изнасиловании юной девушки и понимал, что заложенный в этом личный, человеческий аспект гораздо интереснее – попытаться преодолеть огромное горе, через которое прошла эта девушка. Ее схватили двое мужчин, завязали глаза, запихнули в багажник машины, увезли за город и изнасиловали. Если бы она не убежала, ее могли бы даже убить, а она почти ничего не помнила, потому что боль от всего этого была просто невыносимой.
Все, что осталось у нее в памяти, – это мелодия, которая доносилась из кассетного магнитофона в машине, и именно так поймали виновных – когда полиция выследила машину, кассета все еще стояла в магнитофоне. Это была та самая мелодия, которую запомнила девушка. В средствах массовой информации никогда не упоминали, что это была за мелодия, но мне удалось разузнать, что это песня Bee Gees. Относясь к Bee Gees с искренней любовью и привязанностью, я счел это еще более интересным. Отсюда и строчка в песне: «А кассета играла попсовый мотив»[235].
Это, возможно, наш самый гипнотический и вдохновляющий трек, и Кит здесь абсолютно в общем потоке. Какой замечательный способ привлечь слушателя, чтобы он понял боль этой бедной девушки и проникся к ней сочувствием. Каждый раз, когда я исполняю «Poptones», я словно проживаю эту историю внутри себя. Я полностью тот человек, та жертва. То же самое с «Аннализой». Может показаться глупым с моей стороны, но это то, что я делаю. Сочувствие ко всем жертвам. Не так это уж и здорово – ставить себя в положение жертвы, очень печально и глубоко ранит. Но далеко не так остро, как боль, которую испытывала настоящая жертва.
Речь шла о том, чтобы соприкоснуться с различными человеческими эмоциями, которые обычно отодвигаются в сторону. Если я и открываю ящик Пандоры, то делаю это молотком и зубилом. Я сломал тот висячий замок, сломал страх перед неизвестностью.
Песня «The Suit»[236] – это совсем другая история, она о моем приятеле Поле Янге, который взял и без спроса одолжил мой костюм для какого-то свидания с девушкой из Тоттеридж-парка. Потом он вернул его обратно, и, конечно, костюм весь провонял. А костюм мне очень нравился! Я совсем не против поделиться одеждой, но это немного чересчур, когда твой лучший костюм, приберегаемый для подходящего момента, оказывается весь заляпан пятнами – и далеко не все они от пива, – и вот ты весь такой, будто в сене извалялся. Мог бы и в химчистку сдать! Дерзкая обезьяна, ха-ха.
«No Birds Do Sing»[237] – отсылка к стихотворению Китса «La Belle Dame sans Merci» (фр. «Безжалостная красавица»). «Ax, что мучит тебя, горемыка, / Что ты, бледный, скитаешься тут?»[238] – и так далее и тому подобное. Навязчивое, призрачное стихотворение, поэтому я решил адаптировать эту штуку о несчастной любви к жизни в пригороде. Довольно раздражающая песня, но попробуйте поживите в Тринге.
Не думаю, что кто-либо до того момента атаковал синтезаторы так, как это делали мы, чтобы создать столь напряженную атмосферу. «Careering»
Сумасшедшая, веселая, протестная, агрессивная автобиография отца британского панка Джонни Лайдона. Солист легендарной панк-группы Sex Pistols, более известный как Роттен, рассказывает полную историю своей жизни, начиная с неблагополучного детства и заканчивая годами рассвета в статусе настоящей иконы панка и культового явления в музыке, культуре и моде. Почему Роттен ненавидел Нэнси Спанжен, презирал Вивьен Вествуд, а к Сиду Вишесу относился как к ребенку? Чего Sex Pistols стоило постоянно играть с огнем и ходить по самой грани допустимого, оставаясь в топе рейтингов и под прицелом вездесущих медиа? Обо всем этом в первой автобиографии легенды.
Книга о Вацлаве Гавеле принадлежит перу Михаэла Жантовского, несколько лет работавшего пресс-секретарем президента Чехии. Однако это не просто воспоминания о знаменитом человеке – Жантовский пишет о жизни Гавела, о его философских взглядах, литературном творчестве и душевных метаниях, о том, как он боролся и как одерживал победы или поражения. Автору удалось создать впечатляющий психологический портрет человека, во многом определявшего судьбу не только Чешской Республики, но и Европы на протяжении многих лет. Книга «Гавел» переведена на множество языков, теперь с ней может познакомиться и российский читатель. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Имя князя Дмитрия Ивановича Шаховского (1861–1939) было широко известно в общественных кругах России рубежа XIX–XX веков. Потомок Рюриковичей, сын боевого гвардейского генерала, внук декабриста, он являлся видным деятелем земского самоуправления, одним из создателей и лидером кадетской партии, депутатом и секретарем Первой Государственной думы, министром Временного правительства, а в годы гражданской войны — активным участником борьбы с большевиками. Д. И. Шаховской — духовный вдохновитель Братства «Приютино», в которое входили замечательные представители русской либеральной интеллигенции — В. И. Вернадский, Ф.
Паша Ангелина — первая в стране женщина, овладевшая искусством вождения трактора. Образ человека нового коммунистического облика тепло и точно нарисован в книге Аркадия Славутского. Написанная простым, ясным языком, без вычурности, она воссоздает подлинную правду о горестях, бедах, подвигах, исканиях, думах и радостях Паши Ангелиной.
Впервые в серии «Жизнь замечательных людей» выходит жизнеописание одного из величайших святых Русской православной церкви — преподобного Серафима Саровского. Его народное почитание еще при жизни достигло неимоверных высот, почитание подвижника в современном мире поразительно — иконы старца не редкость в католических и протестантских храмах по всему миру. Об авторе книги можно по праву сказать: «Он продлил земную жизнь святого Серафима». Именно его исследования поставили точку в давнем споре историков — в каком году родился Прохор Мошнин, в монашестве Серафим.
Книга к. т. н. Евгения Миронова «Чернобыль: необъявленная война» — документально-художественное исследование трагических событий 20-летней давности. В этой книге автор рассматривает все основные этапы, связанные с чернобыльской катастрофой: причины аварии, события первых двадцати дней с момента взрыва, строительство «саркофага», над разрушенным четвертым блоком, судьбу Припяти, проблемы дезактивации и захоронения радиоактивных отходов, роль армии на Чернобыльской войне и ликвидаторов, работавших в тридцатикилометровой зоне. Автор, активный участник описываемых событий, рассуждает о приоритетах, выбранных в качестве основных при проведении работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.