Sex Pistols. Гнев – это энергия: моя жизнь без купюр - [102]

Я не мог избавиться от чувства, что дом на Гюнтер-Гроув – это мое место. Как только я начал сознавать, что мое место стало представлять собой проблему, мне было очень трудно с этим смириться. А ведь было очевидно, что мой дом, равно как и люди, в нем живущие, – я имею в виду других участников группы, – большая, реальная проблема.

Мне нравилась идея, что все мы, пиловцы, живем под одной крышей. Я всегда говорил, что, когда мы делаем запись, все должны – все! – находиться вместе в совершенно абстрактной вселенной, без ваших регулярных поездок на работу. В итоге, однако, я оказался в тупике. И мне было не избежать дилемм. Все остальные могли отправляться куда угодно. Мне некуда было идти, потому что это – мой дом, это – я, прямо там. Это все, что мне принадлежало, и я очень гордился своим достижением. Но становилось все хуже.

Я почти никогда не видел Левина. Он запирался в подвале. И так могло продолжаться неделями. Однажды я почувствовал, что оттуда исходит очень неприятный запах. Я почти ожидал увидеть гнилую тушу, но оказалось, что это воняет мусорный бак, который он не вынес. Он никогда не утруждал себя подобными домашними делами. Все это было ниже его достоинства. Но я-то решил, что он мертв. Тревожный момент, я сильно переволновался, так что это вызвало большой скандал.

А еще там, в нижней части дома, под люком, пребывал Дэйв Кроу с таким же «проблемным образом жизни», давайте так это назовем. Может, там и привидения водились – Дэйв жил в той же комнате, где Джим Уокер спал на газете с лосиной головой на стене и без всякой мебели. Странные вещи там случались.

Когда Дэйв перестал присматривать за административной стороной, это создало еще более скверные ситуации. А поскольку где-то поблизости всегда порхала Джаннет Ли – мы знали ее как подружку Дона Леттса, хотя они уже расстались, – получилось типа: «Не могла бы ты немного помочь, мы реально периодически нуждаемся в администраторе». Какое-то, довольно короткое, время это работало, но потом она начала общаться с Китом, в итоге мы не видели эту пару целыми днями, и ничего толком не делалось.

Не знаю, можно ли когда-нибудь будет понять, в чем заключалась роль Джаннет. Уверен, что она и сама была бы озадачена этим вопросом. В этом-то и кроется радость и одновременно трудность пребывания в PiL – сложно сказать, в чем твоя конкретная роль, потому что у нас нет четко закрепленных задач. Кто бы ни оказался под рукой, он в любой момент должен быть способен справиться с любой ситуацией. Джаннет внесла в наши дела некоторую ясность. Мы не имели возможности заниматься бизнесом или какими-то чертовски скучными финансовыми встречами, потому что пытались писать песни и не могли справиться с остальным на должном уровне. Я там чуть с ума не сошел, пытаясь управлять офисом и заниматься текстами, это было просто невозможно. Отвечая в течение всего дня на телефонные звонки, ты не можешь думать ни о чем другом. Административная структура – антитеза творчеству. Она нужна для того, чтобы иметь возможность создавать, но нереально помимо творчества создавать еще и администрацию.

Отношения между Джаннет и Китом были темные, но по какой-то причине эти двое сильно сблизились. Кто знает? Джаннет выступала в качестве настоящего отвлекающего фактора на рабочем месте. Парни сходили по ней с ума! Некоторые из них работали с нами, например Дэйв Кроу, который безумно влюбился в Джаннет, но держал все при себе, ожидая, что она сама как-то об этом догадается. На какое-то время он погрузился в мир нелепых страданий. Кроме того, поблизости всегда ошивался Джо Страммер. Было очевидно, что многие парни приходили сюда, потому что она им нравилась. На самом деле так устроена жизнь: все постоянно гоняются за кем-то другим. Такова человеческая природа. Просто иногда, если ситуация с отношениями в рабочем коллективе становится слишком запутанной, ее надо как-то решать, иначе образуются всякие группировки и начинается развал.

Иметь дело с Китом и в лучшие времена было сущим кошмаром. Например, он настоял на том, чтобы быть на обложке Second Edition, но потом ему не понравилась фотография – вполне закономерно, они были похожи на искаженные зеркальные изображения, но до него не дошел прикол. В понимании искусства мы с ним были совсем не на одной волне. Ему не нравилось его любое образное изображение. Я понимаю это, но надо как-то двигаться дальше и преодолевать свое большое плохое «я», быть способным посмеяться над собственной глупостью.

Я придумал обложку для нашего концертного альбома Paris Au Printemps[260] и поместил на нее одну из своих собственных картин. Если взглянуть на нее, наверху я, старая козлина, а Кит и Джаннет внизу, как парочка пуделей. Все решили, что обложка получилась очень забавной, кроме Кита, который был глубоко возмущен своим карикатурным изображением. Хотя с чего бы, мне казалось, что картинка довольно хорошо отражает его характер.

Его героиновая проблема становилась все более реальной. В его поведении всегда присутствовал эгоизм, который только усугубился наркотиками. Был один конкретный эпизод, когда я попытался заставить его резко завязать, надеясь, что из него выйдет вся эта дрянь. С тех пор он затаил на меня обиду. Похоже, когда вы помогаете наркоману в подобных ситуациях, он винит не себя за то положение, в котором оказался, а вас. Конечно, это очень неприятно для «жертвы», которая сама себя до этого довела, то есть Кита, но и также невероятно тяжело для помощников, то есть для меня. А когда наркоман приходит в норму, он просто над тобой насмехается. Ох, все как обычно. Полагаю, с таким персонажем, как Кит, нельзя винить во всем наркотики. В любом случае он реально неприятный тип.