Северный путь. Часть 2. В доме Охотника - [108]

— Все живы? Помощь не нужна? — в комнату ввалился Эглаборг вместе с робко выглядывающим из-за плеча Вожыком. — Фу, какая гадость! Говорил же я вам, крысы повсюду! Демоновы твари скоро и до моих запасов доберутся. Как тогда вас лечить прикажете, а?

— Так потрави их чем-нибудь. Ты же обещал какой-то яд мудреный приготовить, чтобы одна крыса, съев щепотку, потом всю стаю могла заразить, — напомнил Николя, заворачивая трупик в тряпицу. Герда опасливо слезла с кровати и потянулась за башмаком, но увидев кровь, решила, что не так он ей и нужен.

— Я-то приготовлю, только боюсь, что вместе с крысами мы половину скота в городе уморим, — покачал головой Эглаборг. — Да еще и люди могут заболеть. Нет, я такой грех на душу не возьму. Надо придумать что-нибудь другое.

Николя тяжело вздохнул:

— Надо, значит, придумаем.

И направился в свой кабинет. Герда скинула второй башмак и побежала следом босиком.

— Если ты пришла каяться в убийстве крысы, не стоит, — предупредил с порога Охотник. — Я грызунов не слишком жалую, если честно.

Герда немного смутилась, но воспоминания о мыслях Финиста и дневнике Лайсве живо распалили притухший было гнев.

— Я хотела поговорить по поводу своего дара.

— Поговори с Финистом. Он твой учитель.

— Но вы были моим учителем до этого. И я буду говорить с вами!

Николя закатил глаза.

— Ну, говори. Только живее. Мне еще отчет писать… и с крысиной проблемой разбираться. Как будто мне учеников и демонов не хватало?!

— Почему вы не предупредили, что мой дар раскроется только после того, как я потеряю невинность?

Брови Николя взметнулись вверх:

— Это Финист сказал?

— Не совсем сказал…

Охотник нахмурился еще больше.

— Я прочитала это в его мыслях, — честно созналась Герда. — Но это не важно, важен сам факт…

— Погоди, а Финист знает, что ты читала его мысли? — Николя мгновенно перестал хмуриться. Его глаза сощурились в хитрую ухмылку.

— Э-э-э, нет… — Герда смутилась, силясь понять, что так развеселило Охотника.

— Вот идиот, — Николя не выдержал и рассмеялся в голос, но заметив недоуменный взгляд, быстро взял себя в руки. — Извини, так что тебя не устраивает?

— То, что вы об этом молчали. Ходили вокруг да около. Неудобные вопросы задавали. А о сути ни слова! Почему не поговорили со мной напрямик? — Герда в отчаянии заглянула в глаза Охотнику. — И как сейчас быть? Финист говорит, что я дошла до предела. Пока дар не раскроется, я не смогу обучаться дальше. Помогите мне!

— Как? — поперхнулся Николя.

Герда смутилась и потупилась. Она слабо представляла, что происходит между мужчиной и женщиной во время близости. Пару раз видела соитие между животными, но никогда особенно не приглядывалась. Да и у людей все должно быть иначе. Даже из подсмотренной в Будескайской долине сцены запомнились лишь собственные чувства стыда и страха. Все остальное было как в тумане. Лайсве была права. Ради обучения можно вытерпеть любые муки, даже неизвестность. Тем более, Николя совсем не такой уж неприятный…

Герда решительно подняла взгляд:

— Ну как мужчины обычно это делают. Я не знаю. Вам должно быть виднее.

— Да… — растерянно пробормотал Николя. А потом, кажется, до него начало доходить, о каком именно одолжении его просят. Лицо потешно вытянулось, глаза вылезли из орбит, рот слегка приоткрылся, нижняя челюсть чуть подрагивала.

— Что?! Нет!

Герда испуганно вздрогнула от громогласного голоса. Не хочет — как хочет. Его право. Надо найти того, кто точно не откажет.

— Если вам настолько противно, я попрошу Финиста, — решительно заявила она и собралась уходить.

Николя подскочил со стула и перегородил собой дорогу.

— Что за бредовая идея?

— Почему бредовая? — насупилась Герда. Мало того, что сам ею пренебрег, так еще и никуда не пускает! Как будто ему не безразлично. Неужели ревнует? Вот это точно бред! — Я хочу овладеть своим даром и сдать экзамен. Сейчас я дошла до предела. Чтобы продолжить обучение, я должна «повзрослеть». Я готова. Если не хотите мне помочь, то я обращусь к тому, кто, наверняка, захочет.

— Уж он такой возможности не упустит, — не удержался от язвительного замечания Николя, но, передохнув, заговорил совсем по-другому, мягко, вкрадчиво, стараясь убедить, а не подавить: — Именно поэтому я и не стал ничего говорить. Поверь, отдать невинность нелюбимому человеку — не самый правильный выход. Так ты только хуже сделаешь. Знаешь, как люди говорят, потерянного назад не воротишь.

Охотник улыбнулся одними губами, чтобы ее подбодрить. Получилось как-то вымучено. Герда опустила глаза.

— Даром в достаточной степени можно овладеть и без этого. К тому же у тебя он очень мощный. Сильно сомневаюсь, что ты дошла до передела, как говорит Финист. Просто усилий придется приложить чуть больше, терпения, знаний. Работай над собой, оттачивай мастерство и в свое время все придет. И экзамен сдашь, и способности, какие хочешь, использовать научишься, и себя сохранишь для…

Николя вдруг осекся. Герда оторвала взгляд от пола и заглянула в затянутые странной паволокой глаза, надеясь понять, что его смутило. Зря. По спине пробежали мурашки, щеки опекло лихорадочным румянцем.

— Для того, кто действительно достоин, — закончил Охотник и отвернулся.