Северный крест. Миллер - [20]

В темноте Миллер перекрестил себя, потом перекрестил серое пространство спальни:

   — Господи, помоги Александру Васильевичу Колчаку!

* * *

Лебедев провёл миноноску через намывы и мели по высшему разряду — ни разу не скребнул дном, корабль прошёл в Онегу в идеальной тиши, под звук собственного двигателя, как под усыпляющий аккомпанемент толкового оркестра.

Арсюха, которого, несмотря на чудовищные фонари, украсившие его глаза, поставили на нос следить за фарватером — вдруг из серой шипящей воды выскочит камень, — раздвигал пальцами тяжёлые синие веки и вглядывался в воду, стараясь там что-нибудь разглядеть, но ничего не видел.

Речная вода смешивалась с морской, со дна поднималась грязь, клубилась, сворачивалась в ворохи, шибала моросью, вызывала невольный страх — вдруг сейчас в днище миноноски врежется какой-нибудь подводный клык, — и Арсюха невольно передёргивал плечами: тогда во всём обвинят его... Голова Арсюхина невольно, сама по себе втягивалась в плечи. Но проходило немного времени, и Арсюха с удивлением обнаруживал, что небо по-прежнему украшает красное плоское солнце, на которое больно смотреть, длинная клюквенная полоса — отблеск его — колышется на спокойной рябоватой воде, а миноноска на самом малом ходу ползёт дальше.

Безлюдный, серый, в странной запылённой зелени берег выглядел недобро.

Через час миноноска уже стояла у деревянных свай Онежского порта.

Сколько ни был Лебедев в Онеге, а изменений ни разу не заметил: всё те же лесопильные заводы, всё те же два широких деревянных проспекта, целящихся в море, — Соборный и Средний, влажные опилки на тротуарах, смешанные с песком, корабельная верфь и собор Святой Троицы с восьмиярусным куполом и острым шпилем, царапающим облака.

Лебедев слышал, что Онегу хотели построить по подобию Петербурга. Сама матушка Екатерина утвердила план, начертав на нём высокие слова, но только второго Петербурга из Онеги не получилось. Лебедев защёлкнул на перчатках кнопки и в сопровождении двух матросов, вооружённых винтовками, сошёл на берег.

Обе палубы миноноски, и кормовая, и носовая, представляли из себя цыганский табор. Всюду лежали, сидели, жевали сухари, брились, смолили табак, лущили семечки, разглядывали берег, по которому неспешной лебяжьей походкой проходили женщины, — мужицкие рты мигом завистливо распахивались, плевали в воду, сморкались и хихикали десантники поручика Чижова.

Пахло от десантников чем-то кислым, навозным, неприятным. Лебедев сказал поручику:

   — Сергей Сергеевич, мы прибыли в Онегу. Я полагаю, ваше героическое войско здесь пересядет на монитор.

Чижов заскользил глазами по широкому серому пространству реки:

   — А где он, монитор-то, Игорь Сидорович? Не вижу.

   — Стоит где-нибудь в затоне. По моим сведениям, для десанта подготовлены два монитора. — Лебедев снова щёлкнул кнопками перчаток. — На берегу я узнаю, где что и что к чему, а вы пока наведите порядок среди своих гоп-стопников.

* * *

Мониторами оказались два утлых старых парохода с высокими прогорелыми трубами и латаными перелатаными бортами. Лебедев, увидев их, удручённо щёлкнул кнопками перчаток.

   — Да их давно пора на заклёпки разобрать — и то проку мало будет.

Начальник порта, лысый, с золотыми шевронами на рукавах, без погон, обиженно поджал тонкие губы.

   — Прошвырнётесь, лейтенант, если такие корабли будете пускать на заклёпки. Машины на них исправные, орудия мы поставили... А то, что вид у кораблей такой страшный — так это для испуга, чтобы мужики в восставших сёлах лбами о землю стукались.

Откуда-то из леса тянуло дымом. Лебедев насторожился:

   — Тайга, что ли, горит?

   — Нет. Лес потихоньку добываем. В Мурманск собираемся отправлять. По их заказу. Вы сами-то к Архангельску приписаны?

Лебедев не выдержал, улыбнулся — слишком уж штатский вопрос: к определённым портам бывают приписаны лишь гражданские суда. Проговорил:

   — Приписаны к потребителю вашего леса, к Романову-на-Мурмане.

   — Хороший город?

   — Свалка. И свалкой пахнет.

   — По Онеге пойдёте — смотрите в оба, — переключился на новую тему начальник порта, — из леса могут обстрелять — у красных много пулемётов.

Лебедев щёлкнул кнопками перчаток:

   — Опыт у нас есть... Как-нибудь и с пулемётами справимся.

   — У них и орудия есть.

   — Знаю!

   — И самое главное: лето стоит жаркое — река начала мелеть, так что глядите внимательно... Много низких мест. Впрочем, вы только до порогов сумеете дойти, там вам придётся десант высадить на берег.

Запах дыма, доносящийся из тайги, сделался сильнее. Чижов своих солдат построил на берегу в длинную шеренгу, теперь ходил вдоль ряда, изучал подопечных. Митька Платонов выглянул из камбуза в белоснежном, твёрдом, будто бы вырезанном из дорогого материала колпаке, покосился насмешливо на солдат и сбросил с борта в воду верёвочную снасть.

Незамедлительно нарисовался Арсюха — нюх у него на эти вещи был первостатейный, — сощурил один подбитый глаз:

   — Что это?

   — Сетку на миног поставил, — пояснил кок, — в Онеге миноги водятся. Пробовал когда-нибудь?

   — Нет.

   — Если попадутся — попробуешь.

   — Ладно. — Арсюха довольно похлопал себя по животу.