Северные волки - [5]

Хальвдан усмехнулся. Воины всегда высоко ценят силу и бесстрашие. И никто ни разу еще не посмел назвать его трусом.

Он был Любимцем Богов, которому все легко давалось. Его тела ни разу не коснулась вражеская сталь. И всегда даже самые смелые поступки не имели дурных последствий. Вот только в этот раз все пошло не так.

Хельги подошел как всегда тихо, словно его носили на спинах сами посланники богов. И только когда сел рядом, звякнули кольца в седой бороде.

— Не ослепли ли твои глаза, жрец? — спросил Хальвдан. — Или боги жестоко пошутили над тобой, когда велели править к этим скупым берегам? Здесь нет ни наживы, которую ты обещал, ни даже добрых трэллей. Селения, что встретились мне, скудны. А те, кого не убили болезни, едва держатся на ногах от голода. Или может боги гневаются на меня? Может и вовсе отвернулись?

Хельги помолчал. Его глаза, и правда, уже не видели так хорошо как раньше. И уши его уже не так хорошо слышали советы богов. И порой он сомневался, а правильно ли толкует видения, посланные высшими ассами? Но не в этот раз. И когда он ответил, голос его хоть и звучал как обычно глухо, словно он говорил в глиняный горшок, но все же — уверенно и твердо.

— Ты гневишь богов такими речами, Хальвдан хевдинг. Разве сам Тор не отбил твой корабль, когда великанша Ран забрасывала свои сети на его палубу? Или ты забыл, как били молнии в неспокойное море? Ты не потерял ни одного человека из своего хирда. И еще сомневаешься в том, что боги любят тебя?

Хальвдан поджал губы. Что было ответить на это? Да, он действительно вышел из ужаснейшей бури без потерь. Хотя уже мысленно простился с жизнью.

— Что ты видел, Хельги? — спросил он вместо ответа.

— Я видел дар для тебя. Это женщина. Фракийка.

Хальвдан поднял удивленные глаза и тут же опустил. Никто не мог выдержать взгляда того, кто ходит между мирами. А Хельги не раз поднимался к золотому престолу, спрашивая совета у отца богов.

— Зачем мне женщина? Рабынь и без того полно в моем доме. А женой не назову больше ни одну. Да и разве может хоть кто-то заменить Инглин?

— Инглин прекрасна, как рассвет над фьордами. И я не говорил, что женщина, с которой свела тебя судьба, должна ее заменить…

— Ты сказал «свела»?

Хельги кивнул и кольца в его бороде жалобно звякнули. А хевдинг задумался, силясь вспомнить всех, кого встретил высадившись на берегу Фракии. На ум шла только одна. Измученная девчонка с огромными карими глазами.

— Будь умным, Хальвдан. Эта женщина даст тебе то, к чему ты стремишься. Большую добычу. Славу и почет. Ты сможешь стать ярлом и взять под свою руку не один хирд. Глупо отказываться от такого подарка.

— Она знатного рода? Жрец мотнул головой.

— Она вельва.

Брови воина удивленно поднялись и тут же сошлись к переносице.

— Неужели в землях, где воцарился бог рабов, еще осталось место для вельвы? Хельги промолчал. Его глаза снова подернулись туманом. Он ушел в путешествие, из которого может не вернуться, заблудившись между мирами. И никто не смел сейчас тревожить тело жреца.

Хальвдан и не стал. Скоро солнце вынырнет из моря и снова волки погонят его по небосводу. Нужно что-то решить. Его воины начинают роптать. Сомневаться в его удаче. Что может быть хуже для вождя?

Хевдинг вздохнул. Что ж, плохая добыча — лучше, чем никакой.

ГЛАВА 5. Сделка со смертью

Причудлива и путана пряжа норн, прядущих нити наших жизней. Они сплетают порой судьбы лучших друзей и злейших врагов. Они связывают кровными узами тех, кто меньше всего этого хочет. И разводят навсегда тех, кто жаждет никогда не расставаться. А порой они обрезают нить судьбы в шаге от мечты. И мы никогда не узнаем, что было бы если…

Она вошла в дом с рассветом. Окутанная туманом странная, слишком высокая женщина. Слишком худая, можно сказать измученная. С запавшими глазами цвета только распустившихся фиалок. Бледной кожей правой половины тела и синей — левой. И темными волосами, что шевелились, словно клубок змей. Слишком холодная. Слишком безразличная, словно она не за душой старухи Гессы пришла, а просто в гости.

Хотя чего ожидать от самой смерти? Сострадания? Сочувствия? Жалости? Или может — злорадства? Ликования? Радости?

Нет Она была безразлична к той, с которой сталкивалась не один раз. Той, которая годами служила ей. Десятилетия верной службы, за которые в стылые туманы попало множество тех, кто готов был платить собственной жизнью за чужую. Десятки чистых и сильных душ воинов и отцов, которые так редко попадали к ней, предпочитая золотые палаты отца богов.

Она не могла их винить за это пренебрежение. Инистые туманы Хельхейма не самое приятное место. Что говорить, она бы и сама с радостью променяла их на шумные палаты Одина.

Когда-то ей доводилось бывать там. Вечный пир великих воинов, где эль разносят воинственные валькирии. Где горланят песни и сражаются друг с другом павшие в бою воины, чтобы показать свою силу и бесстрашие. Где каждое утро сам отец богов выходит на охоту, чтобы добыть вепря пирующим. И с каждым рассветом веселье начинается снова.

Разве можно винить их за то, что не желают приходить к ней? Там их ждет лишь скучное, унылое блуждание в тумане, пока не потеряют сами себя.