Северные моря в истории средневековой Европы. Эра викингов и эпоха Оттонов. 300–1100 годы - [134]

В Готландских кладах имеется некоторое количество золотых колец и других украшений, датированных этим периодом[193]. Нам известно, что Адальберт I Пражский жаловался на infelix aurum, которое работорговля принесла его стране в конце X века. По-видимому, богемское золото, как и готландское, было местным явлением. Масуди упоминает о золотых рудниках в Богемии, вероятно имея в виду добычу золота в Легнице – в соседней Силезии, которая была важной в следующих столетиях. Возможно, infelix aurum Адальберта поступило из этого источника. На самом деле нет свидетельств того, что торговля рабами с Византией, мусульманским Востоком, Италией или Испанией оплачивалась золотом[194]. Таким образом, можно предположить, что отсутствие золотых монет в обращении в Северной Европе отражало не только отделенность региона от средиземноморских миров ислама и Византии, но состояние, которое никакая работорговля не могла изменить в те годы. На самом деле само прекращение торговли с мусульманским Востоком в тот момент, когда он перешел от серебряных монет к золотым, – весьма интересное явление.

Была одна часть североморской территории, однако, которая мало принимала участие в торговле, столь распространенной на территории от Ирландии до Руси. Этот регион состоял из Франции и северо-западного побережья Испании и в течение многих десятилетий находился в состоянии застоя. Чрезвычайно любопытный факт! Франция с 900 года и далее имела экономику, по сути, местную, соответствующую феодальным княжествам и герцогствам, на которые она распалась. И ни один иностранный монетный клад того периода, за исключением нескольких в Западной Британии и Ирландии, не содержал французских монет. Английские и германские монеты находили повсеместно от Исландии до Финляндии. То же можно сказать о дирхемах Саманидов. Но не о французских монетах. Также нет во Франции дирхемов, которые являлись символом балтийских связей. Британские и ирландские купцы посещали французское побережье, но их торговля на протяжении всего X века являлась местной, и отдельные клады французский и саманидских серебряных монет, найденные вокруг Ирландского моря, только подчеркивают отделенность остальной части территории северных морей от галльских экономических моделей.

Это не значит, что торговые центры, существовавшие во время правления Карла Лысого, исчезли. Вовсе нет. Во время правления Карла Простоватого (898–923) монеты чеканились от его имени в Париже, Сен-Дени, Бове, Санлисе, Мо и Шалон-сюр-Марне, а также в Отёне и Маконе. При Рауле (923–936) королевские монетные дворы работали в Бове, Мо, Париже, Сен-Дени, Суфссоне, Шартре и Этампе, а также в Бурже, Ле-Пюи, Ангулеме и Орлеане. При Людовике Заморском монеты чеканились в Париже, Реймсе, Руане, Бурже, Нёвере, Саконе и Шалон-сюр-Соне. Но королевские монеты могут рассказать нам только часть истории. В X веке чеканка монет во Франции перестала быть исключительно королевским правом. Многие феодальные лорды, церкви и аббатства чеканили собственные монеты. В Руане, к примеру, чеканились герцогские монеты Вильгельма Длинный Меч и Ричарда I, а также копии королевских монет Людовика IV. Так продолжалось до начала XI века. Во Фландрии графы чеканили свои монеты в Аррасе, Брюгге, Куртре и Генте на протяжении всего X века. Герцоги Бретани делали то же самое в Нанте и Ренне (Рене), особенно в последнем. Другие баронские монеты чеканились в Бордо, Мелле и в долине Шаранты, а также в Труа, Клермоне, Блуа и Тулузе. Аббатства, такие как Сен-Марциал в Лиможе, Сен-Мартен в Туре и Сен-Бертен в Сент-Омере, тоже имели свои деньги. В Пуатье, в долине Луары, вдоль Сены и в северной части Франции большая часть каролингских монетных дворов продолжала работать, хотя не всегда под контролем монарха.

В этот период во Франции были видны другие знаки экономической жизни. Турне, к примеру, сохранил статус portus и в X веке. Он был назван так в 898 году, и снова – в папской булле 988 года. Нойон, расположенный южнее на Уазе, был, как утверждает П. Роллан, в X веке колонией Турне, и в 901 году там была ярмарка. Виссан, Гин, Квентовик и Руан, как мы уже отмечали, торговали с Англией в этот период, а позже в том же веке жители Руана, Понтье и Фландрии упомянуты как торгующие в Лондоне, причем те, что из Руана, привезли туда вино. В 963 году есть упоминание о ярмарке в Шалон-сюр-Марне, и в 976 году – в Провансе. Возможно, велся местный обмен вина на фландрскую ткань, который впоследствии вырос в ярмарки Шампани следующих веков. Части Франции, ближайшие к Рейнской области и Англии, выказывали признаки экономической жизни – хотя и в сугубо местном масштабе – на протяжении всего X века.

В долине Луары имело место то же явление, хотя викинги посещали этот регион довольно поздно – в 930 году. В 919 году, к примеру, аббатство Сен-Мартен в Туре восстановило свою церковь. Стиль ее конструкции был скопирован в Орлеане в 940 году и в Клермоне в 947 году. Лимож, важный пункт вдоль паломнического пути в Компостелу, был центром торговли до последних лет X века. Деньги, чеканенные в Ренне и Нанте, были скопированы в Анжу, в первую очередь те, что чеканились в Блуа и Ле-Мане. Мы находим такие же деньги в Бордо и соседнем Сенте. А герцог Нормандии был достаточно хорошо знаком с испанским побережьем, чтобы в 964 году обеспечить викингов в Руане лоцманами, которые сопровождали викингов в пиратских набегах к этим берегам. На самом деле между 910 и 976 годами набеги викингов на Астурию были практически постоянными. Франция в те годы была далека от главных торговых потоков Северной Европы, но экономическая жизнь продолжалась и на побережье, и внутри страны, и с течением времени ее интенсивность даже повысилась.