Северное Сияние. Том 1 - [99]

– Артур, я сейчас задам вам всего несколько вопросов… – показала княгиня мне на стул, жестом попросив присесть.

«Не прокатило», – доверительно сообщил мне внутренний голос. На самом деле, я не рассчитывал, что Анна Николаевна прямо сейчас скажет мне до свидания, но надежда, хоть и слабенькая, была.

– …и если планируемый ответ приблизит меня к опасной черте, будьте добры, предупредите, – будто бы приняла решение княгиня. Не только предельно напряженная, но и заметно волнующаяся.

Ну да, ну да, прикоснись к опасности – мысленно съехидничал я, усаживаясь. Для нее сейчас возможны удивительные откровения, а я ведь в этом во всем живу. Двадцать четыре часа в сутки.

– К вашим услугам, – удобно устроившись на стуле и выпрямив спину, между тем кивнул я, сохраняя бесстрастный вид.

– Способ, которым вы переместились в алтарный зал, доступен мне или… Анастасии? – поинтересовалась княгиня.

Взгляд после вопроса она сразу отвела в сторону. Причем не надменно, как она всегда это делала, а с каким-то внутренним напряжением, волнением даже.

Анна Николаевна, вы серьезно? – так и захотелось воскликнуть мне. Это она настолько сильно разволновалась, прикасаясь к опасным знаниям? Хотя почему бы и нет, собственно? Это я, тем более обретя частичку Олега, часто действую под девизом «Мы летим, колеса сдутые, а нам все…» все поровну, в общем, потому что мы со справкой. А у Анны Николаевны семья, род, дети и планируемое место королевы Юга Руси.

– Насколько я понимаю окружающий мир, нет. Не доступен, – после недолгого раздумья ответил я.

– Какова механика процесса?

После этого вопроса я задумался. С одной стороны, раскрывать подобные вещи глупо. С другой – усадьба Юсуповых-Штейнберг – место, куда волею судеб мне, возможно, придется возвращаться снова и снова, и хранить гордое молчание просто потому, что могу, будет банально невежливо.

– Я проходил инициацию Огнем… – произнес я, тщательно раздумывая над каждым словом. Анна Николаевна при этом в очередной раз чуть вздрогнула, а взгляд ее заметно полыхнул оранжевым отблеском пламени. Ну да, воспоминания не из приятных, она ведь тоже через это прошла.

– …В тот момент, когда шагнул в истинный огонь, принимая стихию, со мной был не только перстень.

Замолчав, я увидел взлетевшую вверх бровь. Какой до боли знакомый жест, уже отвыкнуть от него успел.

Словами пояснять не стал, а просто вытянул руку и заставил материализоваться в ладони клинок кукри. Княгиня с удивлением смотрела на происходящее, но сразу от комментариев воздержалась. Потом, все так же сохраняя молчание, она задумчиво покачала головой, внимательно и с вопросом на меня глядя.

Пожав плечами, я поднялся и запустил кукри в сторону дальней стены кабинета. Телепортировавшись, руками спружинил удар, причем едва не снес антикварную китайскую вазу наверняка неприличной стоимости, после чего вернулся в кресло.

Княгиня понимающе кивнула и собралась было задать вопрос, но я ее опередил.

– Обстоятельства же того, каким образом у меня получилось телепортироваться к алтарю рода, находятся уже за опасной чертой знаний, – заранее предупредил я.

Снова кивнув, напряженная и явно находящаяся не в своей тарелке княгиня чуть закусила губу. Я видел, что оранжевый отсвет в ее глазах постепенно угасает – признак того, что она пытается максимально контролировать свои чувства и эмоции. Ну да, пламенный импульс совсем не то, с чем желательно участвовать в серьезном разговоре.

– Неужели никто до меня не пробовал проходить инициацию с чем-либо, кроме перстня? – поинтересовался я во время затянувшейся паузы. Озвучив, собственно, давно интересовавший меня вопрос. – Или сила традиций настолько сильна?

– Нет, – покачала головой Анна Николаевна. – Связать свой Источник с чем-либо, кроме перстня, пробовали, и не раз.

– И как?

– Так, что мало кто теперь решает это пробовать вновь, – покачала головой княгиня, интонацией сказав достаточно. Я же в этот самый момент вспомнил братьев Дорошкевичей, Бориса и Бо́риса. Вот красавцы – это ж надо было настолько мне довериться, безропотно создавая истинный огонь для инициации, видя, что я собираюсь начать ритуал с клинком в руке? Получается, что они сознательно подвергали себя опасности… Или, наоборот, сознательно подвергали меня опасности?

– Вы знаете, кто ваша мать? – чуть невпопад между тем спросила уже почти до неприличия разволновавшаяся княгиня. Смотрела она в стол и сейчас явно находилась в душевном раздрае. Мне вновь стало немного неловко, потому что совсем недавно наблюдал самое страшное, что может позволить себе показать сильный человек – собственную слабость.

– Надежда Иванова, из мещан, одна из самых потенциально сильных одержимых в мире, – спокойно озвучил я слышанное раннее, будто механическое воспроизведение включив.

– Она такая же Надежда Иванова, как вы – Олег Ковальский, – грустно усмехнулась Анна Николаевна.

А ведь она в курсе настоящей личности моей матери – мелькнула у меня мысль.

– А кто ваш отец, вы знаете? – вдруг подняла княгиня взгляд.

Ни следа волнения, напряжения или расхлябанной слабости. Глаза жесткие, без единой искорки оранжевого отсвета. Причем перемена с княгиней произошла настолько резко, что я невольно вздрогнул и выпрямился в кресле.