Северная Корея - [18]

Иногда можно услышать, что культ личности в КНДР схож с культом личности Сталина в 1930-х годах или Мао Цзедуна в 1960-х годах. Это не так. Точнее, так можно было говорить примерно до начала 1970-х годов, но затем Северная Корея далеко оставила позади своих «старших братьев по социализму», создав такой по масштабу культ личности вождей, который и не снился Советскому Союзу и Китаю, вместе взятым.

Начнем хотя бы с того, что в КНДР на официальном уровне существует наследственная система правления. Такое даже в страшном сне не могло присниться ни одной стране победившего социализма. Напротив, судьбы потомков былых вождей оказывались не очень завидны. А вот в Северной Корее власть от деда (Ким Ир Сена) перешла к сыну (Ким Чен Иру), а с 2011 года — к внуку (Ким Чен Ыну). Подобная передача власти была идеологически верно объяснена — мол, народные массы этого страстно желают. В любом случае факт остается фактом — Северная Корея создала новую правящую династию.

Про культ личности в КНДР говорить можно очень долго. Этой теме посвящены обширные и обстоятельные труды зарубежных специалистов. Напомним, что переломным стал 1972 год, когда в КНДР с большой помпой отметили шестьдесят лет со дня рождения Ким Ир Сена. Вот тогда и начали появляться те элементы культа личности, которые удивили бы даже закоренелых сталинистов и маоистов. С 1972 года в КНДР ввели систему обязательного ношения значков с изображение вождей, сначала с портретом Ким Ир Сена, а позже — Ким Чен Ира.

Обязательным стало проведение всевозможных ритуалов перед статуями вождей. Если вы приедете в Пхеньян, то вас рано или поздно поведут на холм Мансудэ, где вы должны будете возложить цветы и поклониться статуям двух вождей. Мимо мемориала, расположенного в одном из центральных кварталов столицы, идет шоссе, и машины должны сбрасывать на этом участке скорость, таким образом люди выражают свое уважение к усопшим лидерам. Что же касается непосредственно погребения, то забальзамированные тела вождей покоятся в шикарном Кымсусанском мемориальном комплексе на окраине Пхеньяна. Его посещение представляет собой торжественный и в то же время печальный ритуал, кульминацией которого являются созерцание забальзамированных тел и поясные поклоны.

Когда вождь (в настоящий момент Ким Чен Ын) появляется на людях, то его встречают таким бурным ликованием, что становится немного не по себе: люди вокруг радостно кричат, прыгают, размахивают руками, неистово аплодируют. Аплодисментами встречают также и видеоролики с лидерами страны, такие видео часто крутят на концертах, проводимых по случаю всевозможных праздников, или в ходе всевозможных официальных мероприятий. Корейцы при этом всегда подчеркивают: «Нас никто не заставляет хлопать, не хочешь — не хлопай, но мы любим своего вождя, а потому у нас добровольно хлопают все».

Отношение к портретам вождей в чем-то напоминает отношение глубоко верующих людей к иконам. В каждой квартире, в каждом нежилом помещении в обязательном порядке на самом почетном месте должны висеть портреты вождей. На стену, где висит портрет, больше ничего не вешают — ни одно другое изображение не должно отвлекать внимание от главной «святыни». Сложно представить, но такие портреты украшают даже вагоны метро (однако а трамваях и автобусах их почему-то нет).

Если фотография любого из трех Кимов появится в газете, то такую газету нельзя складывать на месте снимка, фигура вождя ни в коем случае не должна переламываться. К тому же такие газеты нельзя просто так выбрасывать. Даже статуи вождей надо фотографировать так, чтобы они выглядели достойно: их снимают обязательно в полный рост, руки и ноги не обрезают. Эти правила должны соблюдать и иностранцы. Со мной однажды произошел весьма показательный случай. Во время парада в честь семидесятилетия создания Трудовой партии Кореи, отмечавшегося 10 октября 2015 года, на трибуну вышел Ким Чен Ын, которого журналисты тут же кинулись снимать со всех ракурсов. Я тоже навел объектив. Я решил сделать кадр, на котором были бы запечатлены сам товарищ Ким и его отражение в экране телекамеры одного из японских телеканалов. Однако вскоре я почувствовал, как мою руку мягко, но настойчиво стали отводить в сторону — один из сотрудников охраны посчитал, что такой кадр будет не самым достойным. Меня попросили снимать правильно, как все, напомнив, что фотографировать нужно непременно в полный рост.

Завершая разговор про портреты вождей, можно еще сказать, что СМИ КНДР очень любят рассказывать о том, как во время тех или иных стихийных бедствий или техногенных катастроф корейцы, рискуя жизнью, спасали портреты вождей. Надо сказать, что, по негласным правилам, портреты эти нужно спасать в первую очередь и лишь затем помогать людям.

Повреждение портрета, даже неумышленное, может привести к весьма серьезным последствиям. Как рассказывает в одой из своих статей кореевед Андрей Ланьков, один из наиболее известных северокорейских перебежчиков 70-х годов, бывший начальник 9-го отдела Управления политической охраны государства по городу Кэсону (северокорейская служба безопасности), Кон Тхак Хо, бежал в Южную Корею после того, как случайно испортил портрет Ким Ир Сена и был застигнут коллегами на месте преступления. Сотрудник службы безопасности очень хорошо знал, чем ему грозит такой поступок.