Севастопольские записки - [27]
Группа доставила 20 тысяч противотанковых и 25 тысяч противопехотных мин, 500 пакетов малозаметных препятствий.
Специалисты прибыли 1 января и вечером того же дня явились на командный пункт армии.
Вместе с начальником инженерной службы армии полковником Г. П. Кедринским группа составила план работ ио установке инженерных заграждений, который утвердили командующий Севастопольским оборонительным районом вице-адмирал Октябрьский и командарм Петров.
Предпринятая 2 января частями 3-го сектора атака не удалась. Немцы успели основательно закрепиться. Да, по правде говоря, и армия, продолжая выполнять основную задачу в обороне, не могла выделить для наступления достаточно сил.
Частичного успеха в этом наступлении добился 54-й полк под командованием майора Н. М. Матусевича. Он местами вклинился в оборону немцев, однако и ему развить успех не удалось. Под вечер немцы контратаками пытались вернуть утерянные позиции, но безуспешно. При отражении контратак особенно отличилась пулеметчица Нина Онилова. Ее пулемет скосил более сотни фашистов. Прекрасно действовали полковые разведчики.
Проанализировав итоги боев за этот день, командарм пришел к выводу, что продолжать частные атаки теперь уже нецелесообразно, что надо основательно подготовиться к главному наступлению, которое предполагалось начать с утра 6 января. Основное сейчас — продолжать укрепление новых рубежей обороны, на которые вышли после отражения второго штурма войска 3-го и 4-го секторов.
Штаб армии в эти дни работал с предельным напряжением. Едва стемнеет, все штабные командиры, работники политотдела, кроме дежурных, отправлялись в войска. Командиры тыла армии занимались материальным обеспечением.
По распоряжению Крылова я отправился на запасный командный пункт армии, расположенный в верховье Сухарной балки, через который теперь осуществлялась связь штаба с 3-м и 4-м секторами.
Вскоре на КП прибыл командарм с писателем Александром Хамаданом. Я познакомился с ним. Мы долго говорили о событиях, людях, их поступках в бою. Хамадан расспрашивал о Нине Ониловой, Иван Ефимович пообещал ему устроить встречу с ней на командном пункте Чапаевской дивизии.
Оказывается, он собирается написать книгу об обороне Севастополя и о роли в ней Приморской армии. Его идея нашла хороший отклик в нашей среде. И это понятно. До сего времени о нас, приморцах, если в печати и упоминалось, то как-то вскользь. Другое дело моряки. Леонид Соболев, связанный крепкими узами с флотом, отдал морякам всю силу своего таланта. Ну, а о нас пока — ничего.
Передний край нашей обороны шел, как и ранее, по высотам над Балаклавой, на деревню Камары, через Итальянское кладбище, далее на север к истокам Мартыновской балки, деревне Камышлы и поворачивал к морю севернее Любимовки. Общая его длина составляла почти 37 километров. 172-я дивизия полковника Ласкина, переброшенная со 2-го сектора на Мекензиевы горы, заняла участок между 95-й дивизией и 79-й бригадой. Создавался еще один рубеж обороны по Инкерманским высотам и Сапун-горе.
В частях, пользуясь установившимся относительным затишьем, наводился порядок. Войска нуждались в пополнении, для чего необходимо было мобилизовать, как говорится, все «внутренние ресурсы». Начальник отдела укомплектования армии подполковник Семечкин все время бывал в частях, сокращал тылы, высвобождал людей.
Для сокращения штатного состава тылов в условиях Севастополя были веские причины. Дело в том, что Севастополь обороняли не только Приморская армия и флот, но и гражданское население, руководимое городским комитетом партии и городским комитетом обороны во главе с секретарем горкома Б. А. Борисовым. Мне, к сожалению, не приходилось встречаться с ним, но в силу служебного положения я был в курсе всех дел в городе.
Гражданское население изготовляло минометы, мины, гранаты, детали для бетонированных точек, ремонтировало военную технику, оружие и многое другое, вплоть до пошива, ремонта и стирки обмундирования и белья. Это была огромная помощь, позволявшая не отрывать бойцов для служб тыла, а направлять их в строй.
Партия сумела сплотить наш тыл, и его поддержку мы чувствовали каждодневно. Не было доклада начальника тыла армии интенданта 1 ранга Ермилова, в котором он не говорил бы о помощи, оказываемой городским комитетом партии и комитетом обороны. Может быть, нигде, кроме Ленинграда, так ярко не выразилось единство тыла и фронта, как в осажденном Севастополе.
Такое взаимодействие позволяло нам спокойно идти на сокращение служб тыла от полка до армии.
С наступлением темноты я поехал на командный пункт дивизии подполковника Гузя. Здесь было спокойно. Вместе с командиром дивизии побывали в штабах полков. В одном из них произошла интересная встреча. Под Одессой в полку, которым я в то время командовал, был полковой инженер С. П. Федоров. Во время атаки румын у хутора Красный переселенец на высоте 80,0 противнику удалось прорвать передний край 2-го батальона и вклиниться в глубину. Восстановить положение можно было только контратакой. Собрав все свои ресурсы на командном пункте, вплоть до поваров, мы бросили их навстречу продвигающемуся врагу. Эту контратакующую группу возглавил Федоров. Он был ранен в руку, но не покинул поле боя. Группе удалось приостановить противника, но надо было еще отбросить его и вернуть утраченные позиции. От потери крови инженер слабел. Генерал Петров, командовавший в то время 25-й дивизией, приказал мне и комиссару полка Никите Балашову возглавить атакующую группу, а инженера отправить в медсанбат. Оттуда его эвакуировали на кавказское побережье, в госпиталь.
Об авторе: 1929 года рождения, наполовину негр, наполовину индеец сиксика (черноногие), Куртис Найт до 8-ми летнего возраста жил в индейской резервации. Очень рано его вдохновила к сочинению песен его мать, она писала не только отличные стихи, но и хорошие песни и музыку. После окончания школы он переехал в Калифорнию, там было несравненно больше возможностей для расширения музыкального кругозора. Затем автобус, проделав путь в три тысячи миль, привёз его в Нью-Йорк, где он встретил одного агента, занимающегося подбором групп для созданных им целой сети клубов на Восточном Побережье.
Вместе с Джанис Вы пройдёте от четырёхдолларовых выступлений в кафешках до пятидесяти тысяч за вечер и миллионных сборов с продаж пластинок. Вместе с Джанис Вы скурите тонны травы, проглотите кубометры спидов и истратите на себя невообразимое количество кислоты и смака, выпьете цистерны Южного Комфорта, текилы и русской водки. Вместе с Джанис Вы сблизитесь со многими звёздами от Кантри Джо и Криса Кристоферсона до безвестных, снятых ею прямо с улицы хорошеньких блондинчиков. Вместе с Джанис узнаете, что значит любить женщин и выдерживать их обожание и привязанность.
За две недели до тридцатилетия Марк Болан погиб в трагической катастрофе. Машина, пассажиром которой был рок–идол, ехала рано утром по одной из узких дорог Южного Лондона, и когда на её пути оказался горбатый железнодорожный мост, она потеряла управление и врезалась в дерево. Он скончался мгновенно. В тот же день национальные газеты поместили новость об этой роковой катастрофе на первых страницах. Мир поп музыки был ошеломлён. Сотни поклонников оплакивали смерть своего идола, едва не превратив его похороны в балаган, и по сей день к месту катастрофы совершаются постоянные паломничества с целью повесить на это дерево наивные, но нежные и искренние послания. Хотя утверждение, что гибель Марка Болана следовала образцам многих его предшественников спорно, тем не менее, обозревателя эфемерного мира рок–н–ролла со всеми его эксцессами и крайностями можно простить за тот вывод, что предпосылкой к звёздности является готовность претендента умереть насильственной смертью до своего тридцатилетия, находясь на вершине своей карьеры.
Часто слышишь, «Если ты помнишь шестидесятые, тебя там не было». И это отчасти правда, так как никогда не было выпито, не скурено книг и не использовано всевозможных ингредиентов больше, чем тогда. Но единственной слабостью Таппи Райта были женщины. Отсюда и ясность его воспоминаний определённо самого невероятного периода во всемирной истории, ядро, которого в британской культуре, думаю, составляло всего каких–нибудь пять сотен человек, и Таппи Райт был в эпицентре этого кратковременного вихря, который изменил мир. Эту книгу будешь читать и перечитывать, часто возвращаясь к уже прочитанному.
Первая часть книги Л.Млечина «Алиби для великой певицы» (из серии книг «Супершпионки XX века») посвящена загадочной судьбе знаменитой русской певицы Надежды Плевицкой. Будучи женой одного из руководителей белогвардейской эмиграции, она успешно работала на советскую разведку.Любовь и шпионаж — главная тема второй части книги. Она повествует о трагической судьбе немецкой женщины, которая ради любимого человека пошла на предательство, была осуждена и до сих пор находится в заключении в ФРГ.
Театральный путь Алексея Владимировича Бородина начинался с роли Ивана-царевича в школьном спектакле в Шанхае. И куда только не заносила его Мельпомена: от Кирова до Рейкьявика! Но главное – РАМТ. Бородин руководит им тридцать семь лет. За это время поменялись общественный строй, герб, флаг, название страны, площади и самого театра. А Российский академический молодежный остается собой, неизменна любовь к нему зрителей всех возрастов, и это личная заслуга автора книги. Жанры под ее обложкой сосуществуют свободно – как под крышей РАМТа.