Сеть. Как устроен и как работает Интернет - [67]

, с годами добавилось два новых здания, каждое из которых было крупнее и совершеннее предыдущего: Telehouse East, открывшееся в 1999 году, и Telehouse West (2010). По этим трем зданиям вполне можно было изучать историю интернет-архитектуры. Первое здание воплощало стиль хай-тек, прославленный парижским музеем современного искусства – Центром Помпиду. Оно было похоже на индустриальную машину и снабжено стальными жалюзи. Внутри оно было заметно запущено: всюду потертый серый ковролин, некогда белые, а теперь пожелтевшие стены и огромные связки заброшенных медных проводов, свисающих из сломанных потолочных плит. Среднее здание было аккуратным и скромным, разделенным внутри на рабочие кабинеты, устланные линолеумом. У самого молодого здания был фасад без окон, украшенный стальными панелями, напоминавшими пикселы. Оно пахло краской и перечной мятой, а по коридорам перемещались технические специалисты, катившие тележки, груженные новеньким оборудованием. Все три здания соединяла система сверкающих мостиков и лестничных колодцев. Все это напоминало мне больницу, но с тяжелыми противопожарными дверями, несколькими археологическими слоями логотипов компаний на стенах и стальной арматурой, которая, словно рубцы, там и сям виднелась на грубых бетонных стенах. Правда, вместо докторов и медсестер это пространство населяли сетевые специалисты – почти исключительно мужчины, почти все коротко постриженные, с козлиными бородками и выглядевшие так, будто собираются в ночной клуб или только что из него вернулись. Парковка свидетельствовала об их любви к навороченным тачкам. Они пользовались громоздкими и необычными смартфонами и носили свои ноутбуки в больших рюкзаках. Почти на всех поголовно были черные футболки и толстовки на молнии с капюшонами, в которых так удобно проводить долгие часы, сидя на жестком полу серверной под пыльным сухим воздухом, который веет вам в лицо из огромных роутеров.

Словно переносясь назад во времени, мы с Силкоком перешли в Telehouse North по пешеходному мосту с потолком из ничем не прикрытых металлических листов и грязными окнами, выходящими на парковку. Мы проследовали вдоль креплений для приставной лестницы, обвитых фиолетовыми кабелями, – единственное цветное пятно на мертвенно-сером фоне. Проход был завален остатками картонных коробок и заградительными барьерами с надписью «Осторожно», лежащими на сломанных плитах пола. На стуле с прямой спинкой сидел охранник, читавший шпионский роман в мягкой обложке. Через окно в двери я увидел пустые столы – последние признаки того, что когда-то это здание играло роль центра аварийного восстановления. Но большинство комнат было заполнено бесконечными рядами высоких стоек, заполненных тем же оборудованием, которое я видел в Пало-Альто, Эшберне, Франкфурте и Амстердаме. По углам с потолка свисали гигантские пучки проводов, мощные и толстые, словно стволы тропических деревьев. Большая их часть была списана – согласно популярной шутке, на медных приисках Telehouse можно заработать состояние.

На улице наступил редкий момент дня, когда Лондон кажется пустынным, степенным и черно-белым, но в виртуальном мире здания ощущался сумбур и хаос. Это был на удивление причудливый участок Интернета. Я понял, что имел в виду один инженер, назвавший Telehouse North «аэропортом Хитроу в мире интернет-зданий». И все же это здание было фантастически важным. Его статус интернет-центра с невероятным количеством соединений, возможным лишь в нескольких точках планеты, заставлял простить ему сломанную плитку на полу. Такой уж он есть, и изменить это практически невозможно. Жаловаться на его недостатки так же бесполезно, как на недостаточную ширину лондонских улиц.

В конце концов мы прибыли в помещение London Internet Exchange, размером с номер в отеле. Внутри было не прибрано, но уютно, на вешалке рядом с пальто, словно галстуки, висели на крюках синие сетевые кабели. Силкок провел для меня небольшую экскурсию, продемонстрировав различные виды оборудования и дав краткий обзор истории обмена. Приближалось время ланча, я проголодался, так что чуть не ушел, не заметив ее: в конце узкого прохода между стойками с оборудованием, невинно мигая, стояла одна из тех самых машин, размером с холодильник: Brocade MLX-32, такая же, как в здании с зеркальными стенами в Сан-Хосе, Калифорния. Силкок поставил свой ноутбук на ящик с инструментами и показал мне цифры, демонстрирующие трафик. В тот миг через London Internet Exchange проходило 300 гигабит данных в секунду – из 800 гигабит общего трафика в Telehouse. Я вдруг слышу голос Пера Вестессона – так ясно, как будто он говорит со мной по телефону.

– В общем, «гига» – это миллиард, – произносит он.

Миллиард кусочков света.

Глава VI Самые длинные трубы

Подводный телекоммуникационный кабель под названием SAT-3 пролегает от юго-западных границ Европы вдоль атлантического побережья Африки, соединяя Лиссабон с Кейптауном в Южной Африке и совершая по пути остановки в Дакаре, Аккре, Лагосе и других западноафриканских городах. Кабель был пущен в эксплуатацию в 2001 году и сразу стал самым важным – и чрезвычайно неэффективным – соединением для пяти миллионов интернет-пользователей Южной Африки.