Сеть. Как устроен и как работает Интернет - [59]
В тот вечер Брайан Зил и Эдди Диаз, оба – члены профсоюза под названием «Международное братство электриков» (International Brotherhood of Electrical Workers, IBEW), должны были проложить под землей 1200 футов нового оптоволокна, пустив его по уже существующим трубам ECS. Они оба работали на Hugh O’Kane, однако сам кабель принадлежал компании под названием Lightower и был просто-таки толстенным: 288 отдельных нитей, втиснутые в оболочку диаметром с садовый шланг. Как и почти каждый вечер, Зил и Диаз выехали из гаража в Бронксе в семь вечера и открыли люк в восемь, в четыре руки подняв его 150-фунтовую крышку металлическими крюками – в соответствии с правилами безопасности, установленными профсоюзом. Когда крышка грохнулась на мостовую, асфальт под моими ногами завибрировал от удара. Из открытого люка пошел бледный пар, который поплыл по сверкающим улицам, переливаясь первыми легкими снежинками – предвестницами надвигающейся метели. Мне было очень холодно. Но Зила холод не беспокоил – воротник его фланелевой рубашки был расстегнут. «Мне плевать на снегопад – в колодце не промокнешь», – сказал он.
Стоя у самого края люка, я наклонился вперед и заглянул внутрь. Дна не было видно – только уходящие в бесконечную даль переплетенные кабели. Чтобы создать пространство для работы, Диаз и Зил вытащили оттуда два больших контейнера с катушками, резиновые канистры с надписями AT&T и Verizon – и уложили все это на мостовую Бродвея. В свете уличных огней они походили на гигантских кальмаров, с серых тел которых свисали щупальца черных кабелей. Некоторые подземные каналы переполнены кабелями настолько, что при открывании люка из-под него словно бы вырываются змеи. Наш люк вплотную прилегал к охраняемой территории Нью-Йоркской фондовой биржи. Мимо нас спешили брокеры, направляющиеся домой с работы. Из пуленепробиваемой будки с пониманием поглядывал полицейский. Мы были частью ночного ритма города – день погони за деньгами сменился временем, когда надо строить и ремонтировать более вещественные части города.
Зил работает на улицах Нью-Йорка шестнадцать лет. Перед этим еще восемнадцать протягивал медные кабели вдоль туннелей метро. Со своими серебряными волосами и острым носом он похож на Джорджа Вашингтона. Диаз моложе и более коренастый, у него темные волосы и небольшой тик лицевых мышц. В День святого Патрика Зил величает его «О’Диаз». Оба они носили рации, закрепленные на плечевых ремнях рабочих комбинезонов. Чтобы рации не «наводились» и не свистели, когда рабочие приближаются друг к другу, оба они, разговаривая, всегда прикрывают динамики своих раций ладонями, словно прикладывая руку к сердцу.
Кабель в грузовике представлял собой единую, непрерывную ленту оптоволокна. Инженер, сидевший за столом в офисе ECS, изобразил маршрут кабеля на большой карте района, нарисовав его путь в виде толстой красной линии и обведя каждый люк, через который он должен был пройти. В таком виде в нем не было ничего электронного. Это были пути из чистого оптоволокна, наименьший общий знаменатель Интернета. Оптоволокно – оно и есть оптоволокно, и все, что нужно сделать, – протянуть его по городу.
Отрезок, проложенный той ночью, был так называемым «отводом»: проходящим через весь город соединением, связывающим две основные сетевые линии Lightower, одна из которых пролегала вдоль Брод-стрит, а вторая – Тринити-плейс. Непосредственная задача заключалась в том, чтобы подключить к этой конкретной сети здание по адресу Бродвей, 55: таково было требование единственного заказчика с серьезными запросами в плане объема данных (по крайней мере, в данный момент эти запросы казались серьезными). Рано или поздно этот новый отрезок оптоволокна должен был привлечь дополнительных клиентов на пути своего следования. Он работал в соответствии с непререкаемой физической истиной: световой сигнал входит с одного конца и выходит с другого. В самом свете достаточно волшебства: частота и длина волн световых сигналов определяет количество данных, которые они могут перенести за один раз, а это, в свою очередь, зависит от характеристик устройств, установленных на обоих концах. Но никакие характеристики не отменяют необходимости в непрерывном пути. Отдельные нити оптоволокна можно срастить в одну, срастив (сплавив) их концы, подобно двум свечам, но это тонкий процесс, требующий времени. Можно было пойти более простым путем. По крайней мере, на это была надежда.
За неделю до начала прокладки Зил и Диаз подготовили маршрут. Используя телескопический складной стержень из стекловолокна, они протащили через подземные коммуникационные туннели желтый нейлоновый трос и закрепили его в каждом люке, который оказался на пути. Затем они, как они выражаются, «одели» трассу, проложив вдоль троса пластиковые трубы, которые зададут направление кабеля. Сегодня им останется протянуть кабель – всего 1200 футов, чуть меньше четверти мили – под землей, используя этот желтый трос. Они начнут в середине пути, который, по стечению обстоятельств, также является высочайшей точкой острова Манхэттен (Бродвей проходит по его хребту).
