Сестры зимнего леса - [73]

Все изумлённо ахают.

– Несколько времени назад мой отец отправился в Купель, надеясь застать ребе живым. Он не знал, что тот уже на небесах, а Рувим и Альтер пустились на поиски наследника. – Сглатываю комок в горле, набираясь смелости, и мне кажется, что с меня сползает кожа. – Если мой тятя не вернётся, его наследницей стану я, а мой муж будет следующим главой рода Берре.

Довид со свистом втягивает в себя воздух. Краем глаза вижу, что он побелел точно полотно. Однако размышлять об этом сейчас некогда.

– Мы переговорили с Лайбелем-Скорняком и вот что придумали…

Пока мужчины натягивают шкуры, мы с Рувимом и Альтером покидаем дом Хаймовитцев, объявив, что пойдём сторожить логово Ховлинов. Наши с Довидом взгляды встречаются. Надо бы с ним объясниться, но нет времени.

Ночь застаёт нас в лесу. Альтер явственно похрапывает, мне же не до сна. В голове сумятица. Вспоминаю, что чувствовала во время превращения, взгляд Рувима на моё обнажённое тело. Думаю об отце, ставшим ребе, о том, что в одночасье превратилась чуть ли не в наследницу трона. Но больше всего – о Довиде. О том, как потухли его глаза и побледнело лицо, когда он понял, чем для нас с ним обернулась эта история. О чём он думал, слушая мои слова?

Я его люблю. Он обходителен и ласков. Мне нравится то, что он смотрит на меня с нежностью и без алчности. Моё сердце уже сделало свой выбор. Потом вспоминаю его взгляд поверх ружья и задаюсь вопросом: не разлюбит ли меня Довид, узнав, что зверем, которого он пытался застрелить, была я? Что я так и останусь зверем? Что, женившись на мне, он должен будет стать частью моего рода, а то и следующим ребе? По плечу ли ему такая ноша? Есть ли у меня право просить его о подобном?

Я – река, прихотливая и изменчивая. Одновременно могучая и неспособная изменить собственное русло. Смотрю в небо. Сколько же там звёзд, не сосчитать! Перевожу взгляд на лес, окружающий меня с рождения. Сила – родственница страха. Вновь мысленно возвращаюсь к Довиду и чувствую, что вот-вот заплачу. Какими холодными были его глаза, когда он целился в меня из ружья. Те же глаза глядели прежде так, словно я – драгоценнейшая из звёзд небесных. Тьма, свет и вновь тьма.

Заставляю себя выбросить эти мысли из головы. Как там сейчас Лайя? Неужели в постели с Фёдором? А вдруг она возляжет с ним и превратится в лебедицу? Что тогда сделает Фёдор?

Интересно, каково это – обратиться в медведицу, держа Довида в объятиях? При одной мысли об этом по телу разливается тепло… Вздрагиваю. Я же могла его убить! Ума не приложу, какое будущее меня ждёт?

В полночь отправляемся к логову Ховлинов. Я – впереди, Рувим с Альтером – за мной. Раз уж угораздило родиться медведицей, буду вести себя соответственно и справляться со всем сама. Я единственная, кто может проникнуть за колдовскую завесу. И я не испугаюсь. Приложу все силы, чтобы спасти Лайю и родной штетл.

Вот и поляна.

– Ждите здесь, – говорю Рувиму и Альтеру. – Сначала я должна купить фруктов. Когда найду Лайю, позову вас. Следите за рекой и лесом. Надо, чтобы обратный путь оставался свободен.

– Уж не собираешься ли ты пойти к гоблинам в одиночку? – спрашивает Альтер.

– Мы вроде так и договаривались, – напоминает Рувим.

– В том случае, если мы не сможем пройти с тобой сквозь морок.

– Хватит мною командовать, – рявкаю я.

– Тихо! – Альтер склоняет голову и прислушивается.

– Извините, – шепчу. – Неизвестно, как поведёт себя колдовство, если вы отправитесь туда со мной. Мы можем утратить единственный шанс вызволить Лайю. Кому-то из нас надо пойти и купить фруктов. Я точно туда пройду, поэтому давайте действовать наверняка. Сперва я, за мною – вы. Если потребуется помощь – позову.

– Либа, мне тоже не нравится твоя затея, – хмурится Рувим.

– Она и не должна тебе нравится. Однако именно так мы и поступим.

Поворачиваюсь к ним спиной и иду к костру, мерцающему на поляне. Опасливо выхожу из-за деревьев и натыкаюсь на Виктора. Увидев меня, тот застывает. Не смотри я так пристально, не заметила бы, как на мгновение сморщилась его физиономия. Впрочем, он тут же берёт себя в руки и радушно улыбается.

Чего это он рожу кривит? Кожу начинает покалывать, приходится встряхнуться, приходя в чувство. «Рано, – говорю собственному телу. – Я скажу, когда будет пора».

– Фёдор здесь? – спрашиваю. – Хочу с ним поговорить.

– Куда-то ушёл, – отвечает Виктор, и я вижу, как меняются его глаза. – Чем могу служить, красавица? Фруктов не желаешь?

– Очень желаю, – говорю. – Крепилась, крепилась, и вот стало совсем невтерпёж.

Виктор усмехается. Нутром чую, что ни на грош мне не верит, но гостеприимно разводит руки. На губах – шаловливая улыбка.

– Рад, что ты пришла. Пройдём в сторожку. Там мы храним свои запасы. Яблочки румяные, персики медвяные, финики и виноград, всякий рот такому рад…

Судя по песенке, он позволяет мне войти в их колдовской круг. Рот действительно наполняется слюной. Однако я осознаю, что способна сопротивляется заклинанию. Потому что знаю, кто я такая, и вполне приняла свою вторую натуру.

– Прямо с ветки – сливы, как они красивы! – Виктор берёт меня за руку и ведёт к сторожке.