Сестры - [36]

– Я знаю. Это только лишний раз доказывает, что все, что рассказывала тетя Надя, чистая правда.

– А тебе неинтересно, где могут быть остальные украшения: колье, серьги, перстень, заколка. Их ведь ровно пять, как и сестер Печенкиных?

– Почему это тебя так заинтересовало? Какая теперь разница, у кого что, если их след невозможно отыскать? Сколько времени прошло!

– Мама, но существуют архивы, могут быть живы те, кто знал эту семью.

– Я не вижу смысла в поисках.

Леон не стал говорить матери, что смысл – то как раз и есть. И, что, если он отыщет потомков сестер, то вплотную подберется к наследству, оставленному прадедом. А это для него шанс выжить. И даже зажить, не отказывая себе ни в чем. И он, как никто, этого заслуживает.

Домой Леон вернулся в прекрасном расположении духа. Наскоро перехватив пару бутербродов, он налил себе большую кружку сладкого чая, и вытряхнул бумаги из портфеля старого адвоката на письменный стол. Копию завещания он нашел сразу.

«Да, прадед был чудаком. На что он надеялся? Все родственнички соберутся в дружную семейку и сядут на радостях пить чай с плюшками? А то, что может быть драка за золотишко, как в дурных романах, он не подумал?» – Леон боялся даже прикинуть, сколько это в пересчете на рублики может быть, если даже получить свою пятую часть наследства! А, если, еще чью – то присоединить! Стоп! Для начала нужно каким – то образом подобраться к безделушкам. Да, процент успеха невелик, но, лучше сделать и пожалеть, чем жалеть, что не сделал. Леон сортировал бумаги по кучкам, откладывая в сторону те, что имели отношение к Печенкиным. «По-хорошему, начать нужно со старшей сестры. Она была замужем за братом адвоката. То есть, ее фамилия по мужу тоже Кац». Тут взгляд Леона выхватил из пачки писем, отложенных в сторону, старый конверт с адресом, написанным выцветшими чернилами. «Хойна», – еле разобрал более менее четкие буквы Леон. Сняв с книжной полки Атлас Мира, он раскрыл карту Польши и нашел название городка. «Почти граница с Германией. Шансов, что остался в живых хоть один человек, помнящий Кацев, ничтожно мало. Еще меньше вероятность того, что колье „ждет“ меня столько лет. Самое главное, что нужно раздобыть где – то денег на поездку. Как ни крути, придется опять идти на поклон к Дохлому. Можно, конечно, особо не распространяться о наследстве. Скажу ему, что хочу собрать все камушки вместе, должен поверить, старинный гарнитур сам по себе стоит немало. Отдам ему долг, пусть подавится». Леон четко понимал, что, если съездит в Польшу впустую, это будет конец. Дохлый его просто уничтожит.

Леон достал из ящика письменного стола кожаную папку, о которой говорила его мать. Пожелтевшая плотная бумага вытерлась на сгибах, но это был подлинный диплом Гренобльского университета. Вторая бумага, заботливо обернутая в тетрадный лист, оказалась метрикой о рождении Антонины Печенкиной. Свидетельство о ее смерти было написано от руки на обыкновенном листе бумаги и заверено печатью городской больницы. Леон сложил документы в пластиковую папку, положил туда же открытку из музея, на которой был портрет прабабки и набрал номер телефона офиса Дохлого.

* * *

Павел Дохлов сидел, развалившись, в кресле и вертел в руках остро заточенный карандаш. Уверенно, словно это был его кабинет, Леон подошел к низкому диванчику и сел на него, закинув ногу за ногу.

– Что хотел? Никак деньги нашел?

Дохлый прекрасно знал, как провел сегодня день его однокашник. Он приставил к нему охрану не столько из – за боязни, что Леон смоется из города, он был уверен, что бежать тому некуда. Дохлому хотелось, чтобы тот чувствовал себя, как на горячей сковородке. Ненависть к своему «другу» зародилась еще в школе, когда приходилось «делить» одну девчонку на двоих. Дохлый был не дурак и понимал, что умница – красавица Катенька не будет все время с ним, она откровенно подчеркивала, что с Пашкой скучно. Сергеев был нужен Дохлому, чтобы окончательно не вылететь из школы, итак каждый год вставал вопрос о его отчислении. А у Пашки были амбиции. Вроде и не нужна уже Катька, но он хотел ее сломать. А для этого ему нужен Леон. Память у Пашки была отличная, и он с ходу запоминал все, что вбивал ему в голову начитанный отличник Сергеев. Самому ему было лень читать литературу или учить историю, но слушать книжки в пересказе Леона он любил. А потом оставалось только вовремя ввернуть в разговор умную фразу. Такое «образование» еще не раз ему пригодилось в жизни. Даже на зоне, кроме погонялова «Дохлый», его называли еще «Умником». И все – таки он всегда чувствовал свою ущербность рядом с этим всезнайкой. А Леон и не скрывал своего презрения к тупому однокласснику. Даже когда тот приехал к нему, в его халупу, на иномарке и небрежно продемонстрировал тугую пачку дензнаков. Идея «опустить ниже плинтуса» Леона Сергеева у Пашки родилась спонтанно. Тот сам, после нескольких лет молчания, заявился к нему с «деловым» предложением. Конечно, Пашка мог и помочь ему срубить денежек на бедность. Но не захотел. Да и сама судьба была за то, чтобы сыграть шутку с таким дурачком. «Дело», с которым Леон пришел к нему, было простым до безобразия. Пашка даже не приподнялся с кресла, чтобы решить этот вопрос. Эта Антипкина работала на него уже не один год. Когда – то она заняла у него энную сумму, а вернуть вовремя не смогла. Теперь разводит таких лопухов, как Сергеев, на деньги, а все «заработанное» отдает ему, Павлу Дохлову. Жаль, спилась баба, отравилась левой водкой, а может, и помог кто из кредиторов. Голова у нее хорошо варила на всякого рода комбинации. Когда – то они с Витькой Шерманом занимались подобной «работой». Но все это кануло в вечность вместе с Витьком.