Сестра моя - смерть - [13]

— Надоело с тобой возиться, быстро домой!

Персик был вынужден подчиниться грубой силе. Женщины торопливо шли в тишине, только уже в поле на подходе к деревне Надежда не выдержала:

— Ничего себе, сходили за малинкой!

— Да уж, на всю жизнь запомню, — согласилась Нина Михайловна.

Баба Маня промолчала, только еще прибавила шагу. В деревне был телефон только у местного дяди Паши. Тот когда-то работал по связи, за это ему поставили телефон и не отобрали, когда дядя Паша вышел на пенсию.

Надежда скорым шагом пролетела к его дому и забарабанила в дверь, а старушки в это время умудрились взбудоражить всю деревню.

— Чего надо? — открыл дверь заспанный дядя Паша.

— Ой, Пал Алексеич, звоните скорее в милицию, там в лесу человек мертвый лежит!

Дядя Паша с недоверием покосился на запыхавшуюся бабу Маню, выглядывающую из-за забора. Та замахала рукой — звони, мол, Павел, не тяни, все правда. Тот побежал звонить в Оредеж, слышно было, как он разговаривал с дежурным:

— Алло, Васильич? Это из Лисино беспокоят. Тут у нас тетки пошли с утра за малиной и наткнулись в лесу на мертвого. А я что, знаю, кто такой? Говорят, незнакомый грибник какой-то.

Дядя Паша поманил Надежду из окна:

— Тебя требуют.

— Алло! — взяла трубку Надежда.

— Что, правда покойник? — ехидно поинтересовались на том конце провода. — Вам там со страху не померещилось?

— Не померещилось, точно покойник, я уж мертвого от живого отличу.

— Откуда такая уверенность, ты что, врач, что ли?

Надежде уже надоел этот пустой разговор, и она рявкнула в сердцах:

— Приезжай, сам увидишь!

Тот из милиции сменил тон на более деловой:

— Далеко в лесу он лежит?

— Далеко, за «седьмым полем».

— Машина пройдет там?

— От нашей деревни не пройдет, там болото, придется вам в обход от станции.

— Ладно, ждите у себя. Подъедем.

У дома дяди Паши собралась толпа деревенских жителей. Нина Михайловна в который раз пересказывала всю ужасную историю, призывая в свидетели Персика. Надежда прошла к своему дому, умылась там, хотела было переодеться, но вспомнила, что сейчас приедет милиция и надо будет опять ехать в лес. Критически оглядев свою одежду, она все же решила сменить старые тренировочные штаны на джинсы и на этом остановиться — не в гости милиция приедет! В кармане рубашки что-то мешало, Надежда вытащила ту штуку, что нашел в лесу Персик. Маленькая плоская вещица, запаянная в толстый полиэтилен. Там, в лесу, Надежда от страха не сообразила, а теперь разглядела, что это компьютерная дискета. Она схватила было ножницы, чтобы разрезать полиэтилен, но вовремя опомнилась, ведь это же вещественное доказательство. Ведь ежу понятно, что дискету спрятал убитый человек, когда убегал от своих преследователей. Кстати, а почему она решила, что преследователей было несколько? Надежда с уверенностью не могла ответить на этот вопрос, просто ей казалось, что слишком сильно была вытоптана трава на поляне, там явно боролись. А убитый был крепкий нестарый мужчина и сумел бы справиться с одним противником, разве уж тот был бы крутым профессионалом.

«Откуда в нашей деревне профессионалы? — усмехнулась Надежда. — Но так или иначе дискету нужно отдать милиции. Еще и оправдываться придется — где нашла да зачем взяла? Но отдам только начальству, а то эти небось и компьютера-то в глаза не видели!»

— Надежда, скорее, милиция приехала! — кричала Нина Михайловна под окном.

— Иду уж, иду! — Надежда пыталась запихнуть дискету в карман джинсов, но это ей не удавалось, потому что джинсы, мягко говоря, слишком облегали фигуру.

«Не может быть, чтобы я так растолстела, наверное, они сели!» — в панике подумала Надежда, запихнула-таки дискету, но ходить было невозможно — дискета врезалась в бок.

Раздался автомобильный гудок и сердитые мужские голоса.

— Чтоб вы все пропали с вашим покойником! — в сердцах выругалась Надежда, сунула дискету под подушку и вылетела за дверь.

Милицейский «газик» стоял у дома дяди, Паши. Благодаря телефону дяди-Пашин дом считался в деревне оплотом цивилизации. Вторым культурным местом была автобусная остановка.

Деревня Лисино довольно старая, до войны была большим селом, около ста дворов.

И церковь была на холме над рекой. Деревню немцы в войну полностью сожгли, а церковь разрушили. Осталось народу немного: кто погиб, кто не захотел строиться на пепелище.

Многие перебрались в Оредеж, там легче работу найти на железной дороге. И когда двенадцать лет назад Надежда с матерью купили тут дом, в Лисино осталось всего дворов пятнадцать, которые были разбросаны друг от друга на большое расстояние.

Когда Надежда подбежала к милицейской машине, там стояли четверо. Шофер, молодой парень, хмуро рассматривал скаты. В машине сидел мужчина незаметного вида и неопределенного возраста — видимо, врач. Еще один, постарше, беседовал с деревенскими. Надежда подошла, поздоровалась и по его ответу поняла, что это с ним она препиралась по телефону.

— А кого мы ждем?

— Начальство по телефону разговаривает.

Из открытого окна дяди-Пашиного дома доносился зычный командирский бас.

— А чего он так орет-то? — шепотом спросила Надежда у дяди Паши, которого выгнали из собственного дома, так как переговоры должны были проходить в обстановке строжайшей секретности.