Серый барон империи - [13]

— Ну а в Коледе как?

— О! Там я себя умно повел! — дед пригладил макушку, словно хваля сам себя. — Пристроился я в одном месте, мусор таскал, да улицы чистил. И нужники тоже. Месяц деньги копил. А потом купил лист бумаги хороший, да карандашей пару. Нарисовал я портрет градоначальника. Видел его несколько раз, когда он по улице проезжал. И подарил портрет ему. Не лично, через охрану передал. Понравился ему портрет, он меня на службу к себе взял. Дочерей у него семь штук было, да почти все на выданье. Вот я их портретики малевал, чтобы женихам рассылать. Потом уже в другой город перебрался, а через несколько лет и в столицу попал. Мне Эдгар Второй титул дал, теперь я шевалье Аландер! Вот так, — смеясь закончил он.

— Ну а память? — не унимался я. — Ведь вспомнили все? И почему земными изобретениями не воспользовались? Можно же было денег заработать?

— Память ко мне на третий год вернулась. К тому времени я уже и так деньги хорошие имел. Почему не объявился? Сначала боялся, вдруг меня какая-нибудь инквизиция в оборот возьмет. А потом, привык к этой жизни. Думаю, ну кто я такой, чтобы чужую историю менять? Да и не умею я ничего, кроме как кистью работать!

Он поворошил дрова в камине и продолжил.

— Один раз я рассказал все. Священнику бродячему. Но последствий не было. Может он и не доложил, руководству своему?

— Не успел, — сказал я. — Священник тот в деревню попал, в которой чума бушевала. Там людей лечить пытался, да силы все растратил. Когда помощь подоспела, он уже мертв был. Только часть записей его осталась, а по ним выяснить с кем он разговаривал, и где, совершенно невозможно. А зачем на портрете императора серп и молот изобразили?

— Пошутить захотелось! — весело взглянул из-под бровей на меня художник. — Представляешь, императора комсомолец рисует!

Домой я в этот вечер не вернулся. Александр Михайлович ни в какую не пожелал меня отпускать. Я только с Рэдфордом связался, сказал, что ночевать не приеду. А еще приказал, чтобы Мирон из тайника смартфон достал и ко мне привез. И до самого утра мы говорили о матушке-земле.

Глава 3

— Ну как, возьмешься?

— Не боись, Тимоха, сделаем! — Михалыч махнул рукой.

Как только Мирон привез смартфон, я попросил Александра Михайловича написать портрет Виктории. Зря я, что ли, ее фотографировал? Раньше я думал попросить какого-нибудь мага перенести изображение на бумагу, чтобы в кабинете у меня ее портрет был, но таким подарком судьбы, как землячество с одним из самых знаменитых художников империи, грех было не воспользоваться. Увидев смартфон, Михалыч долго поражался, насколько продвинулась техника. А когда я огласил свою просьбу, он не колеблясь ни секунды, согласился. И тут же начал делать наброски. Я объяснил, что заряда батареи надолго не хватит и художник схватился за карандаш. Наброски он делал следуя совершенно безумной системе, на одном листке он рисовал глаз, на другом ухо, на третьем улыбку. Как потом объединять это все в один портрет? По звездам, не иначе. Но он специалист, ему видней!

— За сколько сделаешь? — поинтересовался я.

— Месяц, не меньше, — не отвлекаясь от набросков сказал Михалыч. — Я за последний год ни одного заказа не взял. Старость, что поделать! Зато у меня двадцать три ученика, да! Но портрет твоей невесты я сам напишу. Может это будет моя последняя работа. Так пусть она будет славной!

— И сколько мне это будет стоить? Услуги такого знаменитого художника не всякому по карману. А я человек небогатый! — я скромно потупил глаза.

— Да ладно! — ухмыльнулся он. — Денег у меня и так достаточно. И детей обеспечил, и внуков. Что я, с единственного земляка буду золото требовать? Пусть это будет моим подарком к свадьбе. На свадьбу-то пригласишь?

— Семен Семеныч! — укоризненно протянул я. — Как же иначе?

— Вот так-то, — удовлетворенно крякнул старик. Хотя какой он старик, вон как карандаш в руках порхает! Глаз еще острый, а рука тверда. — Все, общее я набросал, но хорошо бы твою красавицу вживую увидеть.

— Так в чем дело? — удивился я. — Поедем ко мне, в баньке попаримся, по рюмке выпьем. А потом и к ней в гости заедем.

— В баньку я с удовольствием, а вот пить уже много лет как бросил, — он еще раз окинул взором свои наброски и довольно вздохнул. — Кабы не пьянка, может я и сюда бы не попал. Хотя, я не жалею! Жизнь я прожил хорошую, в достатке и с любимым делом. И жена была, дети есть, внуки. Все хорошо!

— А чего не хватает? — полюбопытствовал я. — Человек такое существо, что ему всегда чего-нибудь да не хватает.

— Земляка хотел встретить, так это, слава Единому, сбылось. Теперь даже не знаю, чего пожелать, — Михалыч на секунду задумался, а потом хитро взглянул на меня. — А ты что, золотая рыбка?

— Нет, какая из меня рыбка, — вздохнул я. — Тем более золотая. Просто интересно.

— Кофе хочу! — заявил он. — Сколько лет прошло, а иногда во сне снится! Просыпаюсь, во рту вкус кофе, даже кажется, что запах по комнате витает. Но нет его здесь. Я уже к кому только не подходил, и к купцам и путешественникам и магам. Нет кофе! У тебя случайно не завалялось с килограмм?

— Откуда? — рассмеялся я. — Сам бы сейчас не отказался! Но неужели это единственное, чего в жизни не хватает? Может еще что-нибудь?