Серые земли Эдема - [8]

Дверь закрылась, и докторша указала на кресло.

– Садитесь.

Я сел, пытаясь разглядеть глаза собеседницы: словно голубые льдинки плавали в сумраке.

– Как себя чувствуете? - Скучный голос, ни тени доброжелательства.

Будто стук послышался вдалеке. Я моргнул.

– Вроде неплохо. А что со мной? Я ничего не помню.

Женщина-врач внимательно оглядела меня, а потом повернула голову к компьютерному дисплею. Лицо слегка осветилось: немного припухлое, без всякой косметики.

– Вы упали в ледниковую трещину, - равнодушно сообщила она. - Удар головой, нарушение мозгового кровообращения и, как следствие, частичная амнезия. Надеюсь, потеря памяти окажется временной…

Снова стук, но теперь отчетливее - словно кто-то постучал молотком посереди комнаты. Странно, докторша как будто ничего не услышала. Развернула ко мне монитор:

– Давайте проверим, как обстоит дело с памятью…

Ритмичные удары раздались прямо в ухо:

'Помни… проводника… по снам!'.

Что они значат?…

Странная музыка… калейдоскоп чистейших красок… багровое солнце, встающее над кромкой темного льда… зал с колоннами из льющегося синего света…

И вот я снова в кабинете Сибил, только он обширнее и сумрачнее, а за столом непроглядная тьма.

Но теперь я вспомнил, что хотел спросить, и у кого!

Я медленно обернулся.

В открытой двери стоял человек, во тьме виднелись только белые перчатки и такое же белое лицо.

– Здравствуйте! - сказал я. - Могу я задать вам несколько вопросов?

– Слово 'здравствуйте' здесь уже не подходит, - глухо отозвался гость. - Но вопросы задавать можно. Это мой долг - отвечать и показывать.

– Где я и что со мной?

– Вы в бывшем санатории, который обращен в лабораторию и частную тюрьму. Вас доставили сюда после семинара, где изучались варианты будущего.

– Кто доставил? - В голове начала пульсировать боль, я попытался сфокусировать глаза на белом лице, но не мог.

– Я не вправе отвечать на вопросы о других людях.

– Тогда хотя бы подскажите, как выбраться отсюда, - сердито сказал я. Видно зря надеялся, что в этом сумрачном мире - я вспомнил его! - могу получить ответы на все вопросы.

– Пожалуйста, - темнота в двери всколыхнулась. - Следуйте за мной.

Снова полутемные коридоры (я уже видел их!) и едва тлеющие лампы. Как-то неожиданно мы оказались в моей комнате, а точнее тюремной камере.

– Смотрите, - бесстрастно сказал проводник.

Я чуть не ахнул, стены внезапно сделались прозрачными, а точнее полупрозрачными - как зеленоватое стекло. Слева в другой камере кто-то лежал на койке, а справа помещение было пусто и за ним, как сквозь зеленые занавеси, виднелся верх каменной стены и качающиеся верхушки сосен.

– Здорово, - хрипло сказал я. - Как вы это сделали?

– Я ничего не делал, - слегка пожал плечами проводник. - Этот мир подчиняется силе мысли.

Ну и ну…

– Все равно не вижу, как выбраться отсюда. Пускай наружная стена близко, но как попасть в коридор? И там, наверное, охрана.

Действительно, в конце коридора виднелась неясная человеческая фигура.

– Смотрите внимательнее, - в голосе проводника послышалось нетерпение.

Вот оно: в зеленой занавеси, что отделяет комнату справа, просвечивает прямоугольник. Видимо, обе комнаты соединяла дверь, а потом ее забили досками и оклеили обоями. Будем надеяться, что забили не слишком крепко.

– А как?… - я обернулся к проводнику.

И замер, никого не было. А затем сумрак просветлел, и я снова оказался в кабинете Сибил.

– Что вы видели? - потребовала она. - На этот раз сеанс был очень коротким.

Голова раскалывалась от боли, я поднял руки и помассировал виски ледяными пальцами.

– Ничего, - вяло соврал я. - Какие-то световые эффекты, а потом страшно разболелась голова.

Сибил долго в упор смотрела на меня, так что мне сделалось неуютно.

– Ладно, - в ее голосе прозвучала досада. - Может быть, другой раз окажется результативнее.

Она даже не пыталась хитрить, никаких разговоров про амнезию! Видимо, была уверена, что за ночь я все забыл.

Тот же молчаливый санитар проводил меня обратно в комнату.

Я надеялся, что из-за краткости визита к 'доктору' у меня останется больше времени до укола. Сразу направился к водопроводному крану, открутил изогнутую трубку, из которой вытекает вода, и стал осматривать стену. Металлическим предметом легче колупать ее, чем голыми пальцами.

Скоро нашел слегка выпуклый шов и принялся за работу. Только бы никто не посмотрел в глазок! Но кавказцы казались не особо рьяными надзирателями.

Обои отдирались легко, а кускам штукатурки я не давал упасть на пол и складывал в стороне. Довольно скоро оголил доски, и тут пришлось попотеть: железной трубкой никак не мог отковырнуть первую из них. К счастью, вторая оказалась прибита всего одним гвоздем. Работали здесь спустя рукава.

Наконец я пролез в соседнюю комнату, тут пахло пылью. В окне уже стемнело, но его не загораживала решетка, и я осторожно выглянул.

Я находился на третьем, верхнем этаже. Ограда вокруг двора здесь подходила к торцевой стене здания и казалась легко доступной - метра два по карнизу (здание было старой постройки, с карнизами и лепниной). Лишь бы никто не посмотрел вверх. Безопаснее было бы подождать полной темноты, но я не хотел рисковать: в мою камеру могли зайти для укола.