Серые ублюдки - [153]

– Ну и? – спросил Хорек, сидевший на одном из длинных низких столов, за какими обычно ели дети.

– Страва не нашла никаких орочьих следов, – сообщил всем Шакал.

Хорек развел руки.

– Вот и все. Вот вам, а не Уделье.

Дуболом медленно кивнул. Колпак, прислонившийся к стене у двери, продолжал молча чистить ногти ножом.

– Еще патруль, Шак? – спросила Блажка со своей привычной табуретки.

Шакал ответил не сразу. Овес пожал плечами возле камина, оставляя решение за ним.

– Почти две недели прошло, – сказал Певчий. – Не придут они.

– Они всегда будут приходить, – ответил Шакал, вперив взгляд в пол.

– Наш народ не может вечно оставаться в Шквале бивней. – Хорек слегка ссутулил плечи.

– Некоторые останутся, – тихо проговорил Мед, баюкая здоровой рукой свою забинтованную культю.

Все надолго замолчали.

Нашествия не начиналось.

Шакал знал: нужно смириться с тем, что орки прислушались к предостережению, но в его голове вставали картины, где по Уль-вундуласу шагал Дуулв М’хар. Орки отправили пять ул’усуунов, и ни один из них не вернулся в Дар’гест. Один разбил Зирко с уньярами, другой – Бермудо и его кавалеро, хотя ходили слухи, что капитан был тяжело ранен и едва ли мог выжить. Два языка пошли через Старую деву и добрались до Гиспарты, но королевство получило предупреждение. Тяжакам устроили засаду, и их перебили всех до последнего. И все же Шакал не мог заставить себя поверить, что они не придут.

– Давайте проголосуем, – произнесла наконец Блажка. – Вернуть Отрадную и сопляков?

– Может, за сопляков проголосуем отдельно? – предложил Хорек шутливо.

Блажка проигнорировала его и вскинула руку, голосуя за. Хорек, с ухмылкой на топороподобном лице, охотно поддержал. Мед поднял здоровую руку. Дуболом, еще не уверенный в своем месте в копыте, выжидал, что сделает Шакал. Певчий тоже колебался отдавать голос.

– Ты что скажешь, Печный? – подтолкнул его Овес, вскидывая руку.

Ветеран покачал головой и усмехнулся.

– Все забываю, что имею право голоса.

– Ты снова Ублюдок, – напомнил ему Шакал.

Старый трикрат задумался, и в его глазах промелькнула тревога. Через несколько мгновений он решительно покачал головой.

– Я говорю: нет. Слишком рано.

В стол рядом с рукой Певчего вдруг вонзился нож. Все взгляды устремились к полуорку, который его метнул.

– Поднимай руку, – спокойно сказал Певчему Колпак. – Опять ее увидишь.

– А, точно, – понял Хорек, указав пальцем на Овса. – Он же трахал твою мать.

Овес отошел от камина, Певчий поднялся с места – оба сверкали грозными взглядами. Хорек, оказавшийся между двумя разозленными трикратами, робко осклабился и пробормотал извинения.

– Просто проголосуй за старика, Колпак, и покончим с этим, – сказала Блажка, безуспешно пытаясь скрыть улыбку.

Колпак лениво поднял палец.

– Пять против трех, – подсчитал Шакал. – Кто хочет их сюда проводить?

– Я! – Хорек вскочил на ноги.

– Черт тебя дери, ты просто трахнуться хочешь! – осудила его Блажка.

Хорек возбужденно кивнул и постучал кулаком по плечу Меда.

– Мы оба поедем!

Шакал увидел, что молодой полуорк спрятал культю под стол, пряча ото всех глаза.

– Ну поехали, – принялся уговаривать Хорек, наклоняясь к нему. – Свины, которых дали нам Клыки, такие бойкие, что мы будем в Пучине уже через несколько дней. А Нежка наверняка не будет против, если мы зажмем ее с двух сторон.

– Я буду только тебя задерживать, – возразил Мед.

С заметным усилием Хорек сдержался, чтобы не отпустить шутку на этот счет.

– Дерьмо свиное!

– Тебе нужно вернуться в седло, – сказала Блажка.

– Однорукие ездоки не такая уж редкость, сынок, – вставил Певчий.

Шакал заметил, что Мед смотрит на него.

– Чего ты смотришь на меня? Езжай, если хочешь. Или нет. Сам решай.

– Я только подумал…

– Мы еще не голосовали за нового вождя, Мед, – напомнил ему Шакал.

– Хотя стоило бы, – заметил Овес.

Шакал обменялся взглядами с Певчим.

– Давайте не спешить с голосованием, – сказал старый трикрат. – Это может подождать до тех пор, пока ваш… наш народ не вернется.

Бо́льшая часть копыта была готова с этим согласиться, но Шакал чувствовал, что Блажка и Овес пристально смотрят на него, а Колпак спокойно, но сосредоточенно взглянул на Певчего.

Хорек выехал с Медом сразу, как только они собрали снаряжение. Мед поначалу чувствовал себя в седле неуверенно, но начал привыкать раньше, чем они успели скрыться из виду.

За Отрадной никто не присматривал с самой Предательской луны. До возвращения поселенцев нужно было вымести дома и вывести паразитов, но этим можно было заняться и позже. Сейчас копыто могло немного расслабиться. Колпак отправился на охоту, а Дуболом, не привыкший спать на кровати, громко храпел на полу приюта.

– Никогда не слышал, чтобы он храпел так громко, – прошептала Блажка, когда они с Овсом и Шакалом выползли наружу, чтобы умыкнуть немного вина. Найдя его в лавке бондаря по соседству, они уселись на крыше и молча пустили бутылку по кругу.

– Не хочешь нам рассказать, почему тянешь с голосованием за нового вождя? – спросил наконец Овес, передавая вино Блажке.

– Не тяну я, – ответил Шакал, дожидаясь, пока бутылка дойдет до него.

– Дерьмо свиное, – сказала Блажка, с улыбкой отдавая бутылку. Шакал почувствовал тепло ее пальцев. Они сидели, тесно соприкасаясь бедрами.