Серые пустоши жизни - [38]

Идорна нагнала уныло бредущего студиозуса и сунула ему в карман один из своих кошельков. Он поднял голову, узнал дракону и тихо улыбнувшись, сказал:

– Да будет милостив к вам Творец, госпожа, за все, что вы для нас сделали…

– Не бросишь ее? – недоверчиво спросила она. – Она ведь уже не…

– Никогда! – студиозус нежно поцеловал продолжающую плакать рабыню в лоб. – Я ее люблю, любой, в любом состоянии, что бы они с ней ни сотворили. И до конца жизни мы будем за вас молиться…

Дракона отмахнулась и вернулась к своим.

– Что тебе до этих червяков, Идорна? – презрительно скривив губы спросил Рохарх.

– Любовь… – прошептала девушка.

– А-а-а… – с еще большим презрением протянул ало-черный.

– А что ты думаешь по поводу этого… этой мерзости, – она показала на помост.

– Лю-у-ди… – яростно прошипел дракон. – Они еще и не то выдумают. Их надо уничтожать! Всех! Поголовно!

– Тихо, тихо, тихо… – замахала на него руками, успокаивая, Идорна. – Не стоит тебе из-за них расстраиваться, братишка. Пойдем лучше искать трактир.

Дракона оглянулась на Нхара, но с белого дурака все скатывалось, как с гуся вода. Он насвистывал что-то себе под нос и крутил головой во все стороны, высматривая что-то, интересное только ему.

Обойдя несколько трактиров, драконы начали постепенно приходить в бешенство – мест нигде не оказалось. В городе ждали начала большой ярмарки, и приезжих было море. Драконе приходилось постоянно придерживать Рохарха, порывающегося повесить очередного трактирщика на его же поясе. Только в десятом по счету трактире нашлась маленькая вонючая битком набитая вшами и клопами комнатенка. В ней, кроме четырех, наполненных старой соломой тюфяков, ничего не было. Но цену хозяин, неопрятный, с заплывшими крохотными глазками толстяк, заломил несусветную – два золотых за день. Хотя комнатенка ни у кого ничего, кроме отвращения, не вызвала, пришлось соглашаться, оставаться на улице было слишком опасно. Расплатившись с хозяином и оставшись одни, драконы побросали свои узлы на пол и расселись прямо на них. Идорна начала совет:

– Думаю, здесь делать нечего. Нужно отправляться в Инарву. Учитель говорил, что это крупный приморский город и уж там, если в мире что-то происходит, должны об этом знать. Жаль, не получилось уйти сегодня же, очень не нравится мне этот город.

– Домой хочется… – невпопад, тоскливо протянул Нхар и тут же заработал подзатыльник от Рохарха.

– Ты права, дорогая… – буркнул ало-черный. – Утром пойдем в Инарву. А теперь давай-ка поедим, запах внизу мне показался довольно приятным. Мясом пахнет.

Оставив узлы в комнате, молодые драконы беспечно спустились в трактир и заказали мясное рагу. Но прошло с полчаса, а к ним никто так и не подошел. Рохарху пришлось разыскать хозяина, дремавшего в уголке и, взяв его за шкирку, немного порычать. После этого заказанное появилось на столе мгновенно, и они наконец-то принялись за еду. На удивление, рагу оказалось очень даже приличным и было с большой скоростью и аппетитом съедено. Слегка осоловевшие сотрапезники налили себе по бокалу черного курмбхадского вина и принялись осматриваться. Зал был полон, в основном за столами сидели дюжие, мускулистые мужики, пьющие пиво и о чем-то тихо беседующие между собой.

– И что эти поганые людишки все время покупают, продают, снова покупают? – принялся сыто философствовать белый Нхар. – Суетятся, калечат друг друга.

– Заткнись, дорогой… – ласково прошипела ему Идорна.

Она видела, что многие в зале в упор разглядывают их и, вероятно, прислушиваются к их разговорам. Мало того, к столику, пошатываясь, направлялся какой-то небритый тип в потертых штанах и кожаной безрукавке. Идорна толкнула локтем Рохарха и кивнула на приближающегося. Ало-черный сразу насторожился и положил руку на рукоять одного из мечей. Нхар тоже увидал небритого и захихикал:

– Опять тебя, красивая ты наша, покупать идут…

Дракона вспомнила, что пока они ходили по Стирхолу, расспрашивая горожан, к ним раз десять подходили какие-то люди и, обращаясь к мужчинам, предлагали продать им ее, Идорну. На эти предложения драконы не отвечали, смеясь в ответ. Но тут девушка вспомнила помост, работорговца и с ледяной ясностью поняла, для чего ее хотели купить. Ярость поднялась волной, и она зашипела Рохарху:

– Прибей эту гниду…

Ало-черный с недоумением покосился на всегда спокойную Идорну, которая ни с того, ни с сего вдруг пришла в дикую ярость. Он пожал плечами, ничего не поняв – женщины! – и сказал:

– Сама же говорила – вести себя здесь потише.

– Помост помнишь?

Рохарх кивнул.

– Так неужели не понимаешь, зачем эти твари меня купить хотят?

Дракон поднял наливающийся яростью взгляд на подошедшего небритого и тот отпрянул, торопливо заговорив:

– Во, какая вумная баба-то, понимат, чо ей от помоста не уйти. Продали б бабенку, мужики, от греха подальше. Че вам до нее, ей же пользительней в рабынях буит, и вам денюжка… Продайте, пока добром просят и деньгу дают…

Небритый начал трясти тощим, едва зазвеневшим кошельком.

– П-пшел в-вон, п-пока ж-жив, п-паскуда! – прошипел сквозь зубы Рохарх, слегка приподнимаясь и начав вынимать меч из ножен.