Серпентин - [26]

действительно была маленькой девочкой, но сквозь нее все ярче проглядывал подросток. Я покосилась на

Олафа. Его лицо было пустым. Он абсолютно не парился, что мы стоим тут с Беккой и держимся с ней за

руки, пока она вертится между нами, но и счастливым его это тоже не делало. Я посмотрела через плечо, чтобы увидеть блестящие двери лифта, и поняла, что мое лицо было таким же. Думаю, пора прекратить

кидаться в него камнями, если я не хочу, чтобы они полетели в мой собственный огород. Мы стоически

ждали прибытия лифта, пока Бекка пританцовывала между нами. Двери лифта распахнулись, внутри

оказался Руфус. Его лицо было искажено гримасой ярости, но потом он вдруг улыбнулся. Он выглядел таким

счастливым, когда увидел нас, что я почти поверила, будто ошиблась насчет предыдущего выражения его

лица, но я знала, что это не так.

– Вот ты где, Джеффрис. Только сегодня говорил о том, что нам не хватает четвертого Всадника

Апокалипсиса, и вот ты здесь.

– Произнес Руфус, приглашая нас в лифт Я прошла вперед, ведя за собой Бекку. Олаф на секунду

замешкался, но, поскольку она все еще держала его за руку, он не мог войти в лифт, не отпустив ее.

– Разве ты не на этом этаже выходишь, Мартинез?

– Поинтересовался Олаф.

– Вообще-то, я пришел проведать Аниту и Бекку. Марисоль гадает, что могло так задержать маленькую

девочку, если ей нужно было просто переодеться в милое платье.

– Сказал он, улыбаясь Бекке. Она отпустила наши руки, грациозно подняла ладони над головой и сделала

полный пируэт

– да так, что ее юбка взметнулась вокруг нее, и я увидела проблеск хрустящего шифона под ней. Бекка

вернулась в первую позицию, поставив ноги в этих белых сандалиях под тем самым углом, с которого

начинается весь балет.

– Воистину, премилое платье.

– Заметил Руфус, изучая девочку. Она улыбнулась ему в ответ. Лифт начал издавать протестующие звуки.

Руфусу пришлось держать кнопку, чтобы двери оставались открытыми, и механизм был недоволен. Я

положила руку на плечо Бекке и шагнула вместе с ней в кабину лифта, встав рядом с Руфусом. У бассейна он

казался мне выше. Теперь я не была рядом с ним такой коротышкой. Когда постоишь рядом с тем, кто

ростом почти семь футов, все прочие кажутся тебе намного меньше. Олаф проследовал за нами в лифт, и я

внезапно словила приступ клаустрофобии, как будто для Олафа и Руфуса здесь было слишком мало места.

Они оба были действительно крупными парнями. Но что-то в габаритах Руфуса было больше про ширину, нежели про высоту. Глядя на то, как эти двое стоят напротив меня, я вдруг поняла, что Руфус не сильно

отличается от Олафа по ширине плеч. Он и правда был большим парнем. Внезапно я почувствовала, что

Руфус немного придвинулся ко мне и Бекке. Это было мягкое движение, но мне и в голову не приходило, что он может подумать, будто я нуждаюсь в защите. Он же уверен, что Олаф был маршалом Отто

Джеффрисом, хорошим парнем на стороне закона, так почему он вдруг так поступил? Олаф это заметил, так

что он посмотрел вниз, на Руфуса, тем самым вглядом, которым действительно высокие парни смотрят на

других парней, чтобы подчеркнуть разницу в росте. Большинство женщин таких взглядов не замечают, но я

слишком часто работала с мужчинами. Руфус послал ему улыбку

– ту самую улыбку хорошего парня, которую он обычно носил, но я увидела его движение рукой, и могла

поклясться, что там, в кармане, скрывалась полицейская дубинка. Я знала, что у него точно

есть что-то в кармане. Большинство полицейских никогда не ходят без оружия, но про Руфуса я бы так не

сказала. Какого черта здесь происходит? Олаф чуть нахмурился, поворачивая голову так, словно пытался

получше рассмотреть Руфуса. Это не было агрессивным движением

– скорее озадаченным. Олаф не знал, почему Руфус пришел искать нас вооруженным. Мне не нравится

быть тем единственным человеком, который не врубается, какого дьявола здесь творится, и я знаю, что есть

очень короткий список ситуаций, которые заставляют людей вести себя подобным образом, но ни одна из

них не подходила под нынешнее положение вещей. Может, Руфус хотел защитить Бекку от дяди Отто? Что

изменилось? Мы с Олафом подумали об этом одновременно. Он улыбнулся, но это была улыбка

превосходства, снисходительная улыбка.

– Не знал, что тебя так заботит моя ликантропия, Мартинез. Я был о тебе лучшего мнения.

– Не думаю, что дело в ней.

– Сказала я.

– Ни Мика, ни Натэниэл Руфуса не напрягают.

– Если маршальская служба считает, что все окей, Джеффрис, то я спокоен. Меня не парит, что ты провалил

тест на ликантропию. Мне было жаль узнать о том, что ты подхватил эту штуку на работе. Олаф нахмурился

сильнее

– казалось, он был в шаге от ярости. У нас с ним была общая проблема с гневом: это наша стандартная

эмоция, если мы не работали над тем, чтобы преодолеть ее.

– Тогда что ты здесь делаешь?

– Я приехал на свадьбу.

– Улыбнулся Руфус.

– Как и я.

– Вы злитесь друг на друга?

– Спросила Бекка, и это означало, что она гораздо наблюдательнее, чем я была в ее возрасте. Руфус хотел

оглянуться, но остановил себя, удерживая внимание на другом парне. Даже если бы Олаф не был верльвом

со сверхчеловеческими способностями, этот лифт был слишком маленьким для того, чтобы мы все