Серп - [7]

— Я Роуэн.

В одно мгновение страх на лице Кола сменился выражением крайнего ужаса — как будто эта ошибка окончательно решила дело.

— Я знаю! Знаю! Я правда знаю!

Крупный, мускулистый и обычно хвастливый Кол Уитлок превратился в маленького перепуганного мальчика. Неужели все ведут себя так в конце? Наверно, решил, Роуэн, это известно только серпу.

Но вместо того, чтобы выгнать непрошенного свидетеля, серп сказал:

— Ладно, возьми стул. Устраивайся, как тебе удобно.

«Это у него такой сарказм?» — раздумывал Роуэн, обходя стол, чтобы взять директорское кресло. Или серп вообще не сознает, что чувствовать себя удобно в его присутствии невозможно в принципе?

— Пожалуйста, не делайте этого! — умолял Кол. — Папа с мамой умрут! Они просто умрут!

— Нет, — возразил серп. — Они будут жить дальше.

— Может, дадите ему хоть несколько минут, чтобы подготовиться? — попросил Роуэн.

— Ты указываешь мне, как выполнять мою работу?

— Я прошу вас о милосердии!

Серп снова воззрился на него, но на этот раз что-то в его глазах изменилось. Мужчина не просто нагонял страх, он пытался что-то разглядеть в Роуэне.

— Я делаю это уже много лет, — произнес он. — Судя по моему опыту, быстрая и безболезненная прополка — это самое великое милосердие, которое я могу оказать.

— Тогда хотя бы объясните ему причину! Почему вы выбрали именно его?!

— Это случайный выбор, Роуэн! — простонал Кол. — Все знают, что это всего лишь чертова случайность!

Однако что-то в глазах серпа выдавало, что это не так. Поэтому Роуэн продолжал настаивать:

— У вас есть причина! Чувствую, что есть.

Серп вздохнул. Ему было необязательно давать какие-либо разъяснения — как-никак, он был серп, он стоял над любым законом. И все же он решил объяснить свой выбор.

— Если убрать из уравнения старость, статистика Эпохи Смертности показывает, что семь процентов от общего числа смертей приходились на автокатастрофы. Из этого количества тридцать один процент погибал из-за употребления алкоголя, а из этих последних сорок один процент приходился на подростков. — Он сунул Роуэну маленький калькулятор, взятый с директорского стола. — Посчитай-ка сам.

Роуэн не торопился, зная, что каждая секунда продлевает Колу жизнь.

— Ноль целых триста три тысячных процента, — проговорил он наконец.

— А это означает, — подхватил серп, — что примерно трое из тысячи выпалываемых подходят под это описание. Один из трехсот тридцати трех. Твой друг только что получил новый автомобиль. Вдобавок есть точные сведения, что он не раз уже напивался допьяна. Вот поэтому из всех подростков, подходящих под описание, я чисто случайно выбрал его.

Кол схватился за голову, слезы полились из его глаз еще сильнее.

— Какой же я ИДИОТ! — Он прижал ладони к глазам, как будто хотел вдавить их внутрь.

— Вот и скажи теперь, — спокойно обратился серп к Роуэну, — мое объяснение облегчило ему боль или только усилило ее?

Роуэн съежился в кресле.

— Довольно, — сказал серп. — Пора.

Он достал из кармана мантии небольшую пластину, по форме и размеру подходящую к его ладони. С внешней стороны пластина была обшита тканью, внутренняя сияла металлом.

— Кол, я избрал для тебя электрошок, он остановит твое сердце. Смерть будет быстрой и безболезненной — совсем не такой, какая наступила бы в результате автокатастрофы в Эпоху Смертности.

Внезапно Кол схватил ладонь Роуэна и крепко сжал ее. Роуэн не отнял руку. Он не приходился Колу родственником, еще сегодня утром он не был даже его другом. Но как там говорится в пословице? «Смерть всех делает братьями». Получается, подумал Роуэн, что в мире без смерти все люди становятся друг другу чужими? Он стиснул ладонь Кола, молча давая знать, что не отпустит ее.

— Может, ты хотел бы что-то сказать своим близким? — спросил Роуэн. — Я передам.

— Много чего хотел бы, — сказал Кол, — только ничего в голову не лезет.

Роуэн решил, что придумает последние слова Кола, предназначенные тем, кого он любит. Это будут хорошие слова. Слова, от которых станет спокойно на душе. Слова, помогающие осознать и принять эту утрату, какой бы бессмысленной она ни была. Роуэн их найдет.

— Боюсь, тебе придется отпустить его руку на время процедуры, — предупредил серп.

— Нет, — отрезал Роуэн.

— Шок может остановить и твое сердце тоже.

— И что с того? — возразил Роуэн. — Меня-то оживят. — И тут же добавил: — Если, конечно, вы не решите выполоть заодно и меня.

Роуэн сознавал, что только что бросил вызов серпу. Но несмотря на риск, он был рад, что сделал это.

— Очень хорошо. — И не теряя ни мгновения, серп прижал электрод к груди Кола.

Глаза Роуэна залило белизной, а потом затянуло тьмой. Тело юноши конвульсивно дернулось. Кресло опрокинулось, и он, вылетев из него, ударился спиной о стену. Возможно, Кол и не страдал, но Роуэн… Было очень больно. Больно так, что трудно было понять, как человек может вынести такие муки. Однако микроскопические наниты выпустили в кровь свои болеутоляющие опиаты, и боль быстро пошла на спад. Когда зрение прояснилось, он увидел поникшее на стуле тело школьного товарища. Серп движением ладони закрыл его незрячие глаза. Прополка завершена. Кол Уитлок был мертв.