Серое братство - [198]

Троица с гулким грохотом пронеслась по широкому подъемному мосту через водный канал. Стража особо не усердствовала в дознании и пропустила всадников в город за чуть большую мзду, чем положено. Но никто в обиде не остался. Егерь, верный своему принципу, в таком деле не скупился.

Ни один мускул его лица не дрогнул, когда Клест, выступавший тем самым поверенным в выкупе Лации и отдавшим золото пиратам, сказал, что корабль так и не появился в Ламберге.

— Рыбаки видели «Волнорез», идущий в залив, — добавил Клест. — Полагаю, что он направлялся в Мирру.

— Это только предположение? — помрачнел Егерь.

— В малой толике, — пожал плечами Клест. — Я расспрашивал сошедших на берег моряков с других кораблей, и они подтвердили, что чертов Корс крутился в Крабовом заливе, и даже развлекался стрельбой из пушки по берегу. Полагают, что там был бой. После этого пираты снялись с якоря и пошли в Пафлагонию. Да, он проходил мимо Ламберга, но и только.

— Кроме Мирры он может куда-нибудь завернуть?

— Да куда угодно! — Клест сплюнул в грязно-пенную воду. — Мог и продать, в конце концов, кочевникам полуострова. С него станется. Когда я прочитал твое послание, сразу подумал: это дело не выгорит. Нельзя верить пиратам. На свой страх и риск я проник на корабль, но Корс наотрез отказался. Еле убедил его поучаствовать в деле.

— Будем считать, что Корс нашел королеву. А уж потом догадался, кого спас. И тут же решил на этом хорошо заработать, как будто нашего золота ему мало. Он сунул голову в крепкую петлю. Но большие деньги кочевники ему не дадут. Значит….

— Он прячет ее или в Мирре, или где-то на побережье, — кивнул Клест. — Корс не рискнет сразу вести переговоры со сторгами[48] или еще с какой швалью о продаже важного лица Алама. Да и по большому счету — кочевникам глубоко наплевать, кого брать в рабы. А женщины им нужны для деторождения.

— Это плохо для нас, — согласился Егерь. — В таком случае у нас нет ни малейшего шанса быстро отыскать следы королевы. Если Корс все же продаст ее, кочевники так упрячут наложницу, что мы рискуем вообще не найти ее.

— Но ведь Корс не глупец, — тут же откликнулся Клест. — Он понимает последствия своего поступка.

— Значит, будем надеяться, что пират не глуп, и это уже хорошо. Где он может ее держать?

— Значит, Мирра, — собеседник Егеря почесал затылок. — Там у пиратов много соглядатаев, много схронов. Их шпионы рыскают по округе, по побережью. Мирра!

— Уже неплохо, — Егерь усмехнулся. — Мы отправляемся туда сегодня же. У тебя есть люди, которые готовы поднапрячься и повести корабль в Мирру по такой волне?

— Поищем, — Клест выглядел уверено. — Только я с тобой. Пора размяться. Сам знаешь, как тяжело без движения. Засиделся в Ламберге. Уже стал забывать, как за меч браться.

— Вот и вспомнишь, брат, — Егерь улыбнулся. — Твоя помощь нам понадобится. Здесь есть кто-нибудь из наших?

— Я один, но тебя это не должно волновать. Справимся.

Они вернулись в дом Клеста поздней ночью, когда штормовой ветер разыгрался не на шутку, взметывая волны вверх и бросая их на деревянные настилы пирсов и камни береговой линии. Найти корабль удалось, но с большим трудом. Согласился капитан баркаса, слывущий сумасшедшим. Несмотря на прозвище «Безумец», он оказался весьма благоразумным.

— Подождем до завтра, — категорически заявил он, выслушав просьбу Клеста. — Если с рассветом шторм не утихнет, то я все равно выведу баркас в море. Но днем. Согласны, господа?

Хлопнули по рукам и расстались. Егерь пытался оставить Безумцу задаток в виде кошеля с монетами, но капитан выставил вперед ладони, словно отталкивая подношение.

— Э, так не пойдет. Дело не сделано — плату не беру. Да и зачем они мне сейчас? Мое корыто в хорошем состоянии, починки не требует.

На том и порешили.

Нисла уже приготовила скудный ужин. Клест жил не так богато, как мог бы. Он снимал полуразвалившийся домик, держа в уме то, что он оставался бойцом Серого Братства, и в любой момент его могли бросить в другое место. Жизнь перелетной птицы.

— Завтра отплываем, — коротко бросил Егерь полусонной Нисле. Он успел сбросить мокрые сапоги и тяжелый плащ, дойти до кровати и упасть, сраженный сном. Но еще пробормотал:

— А с пиратом я разберусь попозже. Никуда он не денется.

— Что за пират? — полюбопытствовала Нисла. Она освободила место для фарогара и заботливо прикрыла Егеря походным покрывалом.

— А кто его знает, — простодушно развел руками Клест. — Есть там чего пожрать? Пусть фарогар спит. И не смотри так на него жадными глазами, девонька.

К утру шторм несколько поутих, но волны и не думали усмирять свой бег. Солнце едва-едва проглядывало сквозь тучи, несущиеся на север. Дул сырой ветер, пронизанный запахом водорослей и рыбы. Безумец жевал черный ус.

— Волна будет бить в нос, — буркнул он. — Быстро идти не получится. Управимся ли за сегодня — не знаю.

— Не волнуйся, выполняй свою работу, — Клест закинул на плечо дорожный мешок. — Пошли, что ли?

11

Алам. Одем

Вот и Одем. С необъяснимым волнением я сошел на землю Ваграма. Время, застывшее в далеких песках, дико понеслось вперед, заставляя жадно впитывать большие изменения, произошедшие в местах, ставших для меня давно уж не чужими. Что-то случилось — я чувствовал это всей кожей. Лица людей были сумрачны, движения скованы, отрывисты, лихорадочны. На улицах присутствовали многочисленные патрули. Наша пятерка (Шамир изъявил горячее желание путешествовать вместе с нами; не любовь, скорее всего, к новым местам, а жизнь воина притянула его к отряду) привлекала внимание горожан. Мы были отлично вооружены, а наши лица, загорелые, обветренные настолько сурово выглядели на фоне всеобщего оцепенения, что военные патрули скоро заинтересовались необычными гостями. Угрозы мы не несли — опытный взгляд патрульного офицера легко распознавал наши намерения. Вполне, кстати, мирные.