Сергей Непобедимый - [21]

В конце жизни Сергей Павлович не раз возвращался мыслями в свою молодую пору послевоенных лет. Не так много тогда понадобилось времени, чтобы убедиться – ему повезло работать в таком сообществе высококлассных инженеров-конструкторов. Разумеется, здесь было установлено немало ограничений в повседневной деятельности сотрудников, которых требовал режим секретности. Непобедимый не раз вспоминал об этой привычной для того периода стороне их жизни. Во всех помещениях на стенах немало было плакатов, взывающих к сохранению гостайны. Особенно помнилось ему лицо нахмуренной женщины с указательным пальцем на губах и с надписью «Не болтай!» – знаменитый плакат художницы Нины Ватолиной. Каково же было его удивление в более поздние времена, когда он узнал, что автор этого плаката родилась в Коломне и что во взыскующем взгляде строгой гражданки есть немало от самой художницы.

Впрочем, несмотря на атмосферу всеобъемлющей секретности в работе, внутренние взаимоотношения между сотрудниками КБ, что особенно подчёркивал Сергей Павлович, всегда несли в себе многие признаки демократизма и взаимоподдержки. Когда речь шла о конкретных делах, нижестоящий сотрудник вполне мог говорить и высказывать свое мнение по существу проблемы, настаивать на нём, даже если оно не совпадало с мнением руководителя. Но тут порой обнаруживалась тонкая грань. При выходе за пределы узкоспециальных вопросов технического свойства эта пограничная черта между демократизмом и автократизмом имела порой свойство изгибаться или вовсе исчезать – увы, не в пользу подчинённого.

Пример подобного рода Непобедимый однажды ощутил на себе, когда молодой конструктор, став секретарём комсомольской организации СКБ, на одном из рутинных собраний высказал ряд критических суждений в адрес самого Шавырина по проблемам сугубо внутренним и вполне решаемым. О последствии этого он узнал в короткий срок, когда Борис Иванович в разгар рабочего дня пришёл к кульману Непобедимого и разразился гневной филиппикой в адрес своего критика. Уже многие годы спустя он вспоминал спокойно, даже с лёгкой улыбкой, как главный конструктор кричал на него и даже тряс кулаками над его головой. Правда, такой эмоциональной реакции Шавырин никогда больше не проявлял; в последующие годы совместной работы их споры бывали жаркими, но без какой-либо горячности.

В подобных случаях, говорил Непобедимый, он всегда искренне считал мнение Бориса Ивановича значимым, но старался так или иначе донести до него понимание того, что у него, его младшего коллеги, тоже есть свои взгляды на спорную проблему. Если в его воззрениях Шавырин находил близкие ему утверждения, то разговор быстро возвращался в деловую колею. И потом, замечал Сергей Павлович, нельзя забывать одно точное изречение: опираться можно только на то, что оказывает сопротивление.

Важно заметить, что наличие тех или иных разных мнений в отношениях этих двух людей не сказывалось на служебной будущности Сергея Павловича. Борис Иванович никогда не придерживал своего молодого сотрудника, но всегда или почти всегда продвигал Непобедимого вверх по карьерной лестнице. Это, конечно, было следствием успехов Сергея Павловича, его умения организовать работу свою и своих коллег таким образом, что задачи, которые перед Непобедимым ставило руководство, решались с нужным результатом в отведённые сроки.

Из многих уроков, преподанных Шавыриным Непобедимому за годы их совместной работы, был ещё один, оставшийся в памяти многих, кто в те годы трудился в СКБ. Это была драматическая ситуация с Н. А. Доровлевым. Николай Александрович был конструктором и творцом первых советских миномётов, которые поступили на вооружение Красной армии. Видный теоретик отечественного миномётостроения, автор фундаментальной книги по этому направлению, которая была настольной для многих поколений создателей гладкоствольной артиллерии. Крупный конструктор, учёный, разработчик технических требований к системе миномётного вооружения. Он, награждённый именным маузером за боевые заслуги перед революцией, в первые дни войны с фашистами был оклеветан и арестован. Доровлев долго был под следствием, а после ему назначили четыре года лишения свободы. Его арестовали 1 июля 1941 года, а приговор он услышал лишь в 1943 году. В неволе он вместе с коллегами по несчастью продолжал работать над разными вооружениями, а 1 июля 1945 года был освобождён.

Об этом вскоре узнал Шавырин, который прекрасно знал Доровлева, и многие годы – ещё со знакомства в Харькове в начале тридцатых – они соединяли свои усилия в создании целой гаммы советских миномётов. Борис Иванович предпринял самые энергичные усилия, чтобы вернуть талантливого конструктора-оружейника к делу всей его жизни. Он действовал решительно во всех направлениях – обращался в различные инстанции с просьбой вернуть к своему делу выдающегося конструктора. Пускай не быстро, но трудная ситуация с Доровлевым благополучно разрешилась. Вчерашний арестант с клеймом «врага народа» был направлен на работу в СКБ, к Шавырину – и не абы кем, а заместителем главного конструктора.