Серенада любви - [88]

– Капитан, вы такой галантный! По правде говоря, мне не терпится выпроводить вас, чтобы не путались под ногами, а я могла заняться осенней уборкой.

Миссис Абернати пришла в ужас, и Лидия практически слышала, как заскрипели колесики в головах других присутствующих дам.

– Будь на то моя воля, я бы выкинул все твои швабры и веники, жена, – парировал Брюс. – Я хочу протянуть ноги к гудящему огню в холодную ночь и рассказывать нашим детям морские истории, пока они не заснут. – Он хмыкнул. – А после того как мы уложим их спать, миссис Макгрегор, я бы рассказал сказку вам.

От его провокационных слов у нее по телу разлилось тепло.

– Хватит, капитан, – взмолилась она, ерзая на сиденье. – Мы не одни.

Полковник Ратбан вежливо захлопал в ладоши:

– Очаровательная идея, Брюс. Просто очаровательная.

– Согревающая сердце, – добавила миссис Ратбан.

Эндрю Грэм рассмеялся:

– Ты станешь отличным главой семейства, Брюс.

Макгрегор поднял бокал.

– Похвала от тебя, Эндрю, вдвойне приятна. Но пока война не закончится, все остальное может подождать. Я намерен и полон решимости найти способ покинуть гавань.

– Скоро начнутся темные ночи. Ждать осталось недолго, – сказал капитан Джон Говард с пакетбота «Джуно».

Говард чаще других капитанов Нью-Лондона прорывался сквозь блокаду.

– Ты в ближайшее время собираешься выйти в открытое море, Джон? – спросил Брюс.

– У меня груз, который нужно доставить к концу августа в Нью-Йорк. Возможно, нам двоим придется предпринять такую попытку.

– Что ж, неплохая идея, – согласился Брюс.

Подоспело время второго блюда, и Лидия сделала знак Айзеку Йорку, нарядившемуся соответственно случаю, обслужить гостей. Как умелая хозяйка, она перевела беседу на общие темы. После того как женщины удалились, мужчины продолжили обсуждение войны, попивая коньяк и дымя кубинскими сигарами.

Спустя несколько дней, вскоре после того, как напольные часы пробили три часа утра, Лидия села в постели и, обхватив живот, ставший тугим, как дыня, пошарила в темноте в поисках спичек.

Падение стула, за которым последовало длинное ругательство, подтвердило возвращение ее возлюбленного.

– Перестань двигать мебель, Лидия! – прорычал он, ковыляя к кровати, чтобы снять сапоги.

– Ты так быстро вернулся, дорогой! – ласково прозвучал в ответ ее нежный голос. Засветив на ночном столике свечу, Лидия не преминула заметить напряженность широких плеч мужа. Продолжая сочно ругаться, он потер ушибленную лодыжку и, как был, в одежде, лег на одеяло. – Что стряслось? – поинтересовалась она.

Стиснув зубы, он уставился в потолок, положив руку на лоб, словно хотел унять головную боль.

– Не спрашивай, Лидия, – попросил он. – Кто-то пытается удерживать меня в городе как какую-нибудь малодушную сухопутную крысу.

– Глупости, – успокоила его Лидия, сожалея, что Брюс принимает все так близко к сердцу. Такой большой и мужественный, он лежал рядом с ней, похожий на повзрослевшего мальчика, играющего в военные игры. – Расскажи, что случилось.

– То же, что и всегда. Какой-то подлый предатель подал сигнал британцам.

– О, Брюс, мне так жаль! – Лидия не подала виду, что рада возвращению мужа. – А что капитан Говард?

– Покинул гавань до того, как заполыхали голубые огни. – Брюс повернулся к ней: – Лидия, я совершенно уверен, что никто, кроме тех, кто присутствовал на ужине два дня назад, не знал о моем намерении выйти в море.

– Но никто из них не мог…

– Тогда кто? Может, в гавани кто-то видел, как мы запасаем провизию? Кто-то, кто ненавидит меня.

Лидия погладила его по щеке и улыбнулась:

– Значит, ты знаешь, что я этого не делала, потому что люблю тебя.

Брюс нахмурился:

– Это нешуточное дело, Лидия. До сих пор я свободно входил и выходил из гавани. Теперь же, когда пытаюсь пуститься в плавание, загораются проклятые голубые огни.

Брюс соскочил с постели и принялся мерить шагами комнату. Его большие ладони ерошили волосы, пока не сделали его похожим на темногривого льва. Грозно сверкая глазами, он устремился к окну с кружевной занавеской. В доме, как и вокруг, было темно. Только в каретном сарае теплился тусклый свет.

– Я устрою негодяю ловушку, – объявил он.

– Хорошо, а теперь иди в постель.

Лидия задула свечу и закрыла глаза, слушая, как топают по комнате ноги в чулках. Ударившись пальцем о ножку стула у камина, он снова выругался.

– Бога ради, Брюс! – воскликнула Лидия. – Сегодня ты его не отловишь.

– Спи, Лидия, – приказал Брюс. – Сейчас поднимусь на каменную башню и осмотрю окрестности.

– Отлично! Вот что нам нужно: два сторожевых пса.

– От Брана никакого толку, – проворчал Брюс, натягивая сапоги. – Пока он храпит у нашей кровати, британские шпионы шастают по нашей земле.

– Ты так говоришь, как будто у тебя есть враг.

– Может, я ошибаюсь, но у меня такое чувство возникло, когда мы вернулись из Галифакса.

Он присел рядом, и матрас под тяжестью его тела прогнулся.

– Глупости, Брюс. – Лидия приподнялась на локтях. – Город тобой гордится. Ты герой.

– Именно это меня и беспокоит. Мы привлекаем к себе слишком много внимания. – Он рассеянно погладил в темноте ее руку. – Было легче передвигаться незамеченным, когда меня еще не считали героем.