Серебряный Ястреб - [5]

– Не раздавай необдуманных обещаний, – отрезал Райлан и убрал руку. – И нет, Ястребы не забудут. Недооценивать мощь Тени – худшая ошибка золотых магов. Ты бросил вызов величайшей империи на земле и примешь последствия.

– Если ты хотел поднять мне настроение, у тебя не получилось.

– Твое настроение – не моя забота. Полагаю, тебя позвали, чтобы спросить, как быть дальше. И что ты им скажешь?

– У меня в голове пусто, как в котле, – прошелестел Нил. – По-моему, я даже эхо слышу.

– Это из-за танцев, – сухо ответил Райлан. – Я же еще вечером говорил, что надо сесть и составить план действий. Ты сказал, цитирую: «Да ладно, это не срочно».

Нил открыл рот. Закрыл. Стремительно покраснел. Побледнел.

– Все довольно безнадежно, – зловеще прибавил Райлан, как будто все были на его вкус еще недостаточно подавлены. – Пожалуй, нам всем конец.

Эффекта он добился. Турмалин с грохотом развалился на груду камней – я никогда еще не видел этого здоровяка таким разбитым. Водные девы прижались друг к другу и начали издавать печальные звуки – очевидно, заплакали, но точно сказать было невозможно: они ведь и так состоят из воды. Нил ковырял ногой землю и, судя по всему, из кожи вон лез, чтобы выдумать какой-нибудь дельный план: губы у него беззвучно шевелились, на виске билась жилка. Райлан огляделся, наслаждаясь произведенным впечатлением, и в глазах у него проступило что-то, отдаленно похожее на мрачную улыбку.

– К счастью, идея есть у меня. Я размышлял о нашем спасении, пока другие плясали и орали песни, – сказал он.

И – о чудо – действительно улыбнулся. Губы растянулись с трудом, будто он никогда раньше не складывал их таким образом. По рядам пронесся вздох облегчения, Турмалин тихонько собрался обратно – тоже хотел послушать, о чем речь.

– У каждого края есть волшебный защитник, так называемый дух земли, – продолжил Райлан, внимательно оглядывая толпу. – При захвате территории никто не доставляет больше неприятностей, чем он: золотые маги не умеют сражаться, потому что для этого надо разозлиться, и дух защищает их, как детей. Завоевание нескольких свободных земель едва не провалилось благодаря их волшебным покровителям – у них магия огромной силы.

– «Едва не провалилось»? – простонал Нил. – То есть не провалилось?

– Конечно нет. Ястребы их завоевали, но не сразу, – утешил Райлан. – Они никогда не проигрывают, но небольшой шанс на победу лучше, чем никакого.

– Но у нас ведь нет своего духа! – перебил Нил. – Это новая земля, она только вчера создана. Или он появляется сам собой?

– Если бы появился, думаешь, он пропустил бы вечеринку? – невозмутимо спросил Райлан. – Ястребы изучали этот вопрос в рамках прогнозирования, что будет, если какой-то народ попытается от них освободиться. И пришли к выводу, что духа можно создать, но способ им выяснить не удалось.

– И как же это сделать? – жадно спросила водная дева.

– Вы мне скажите, – пожал плечами Райлан, – не я тут волшебное создание из природных материалов?

– И как я сам не подумал про духа-защитника? – пробормотал лесовик, смущенно поглядывая на остальных: ему было неловко, что такую славную мысль предложил не он. – Они обладают могущественной, не понятной никому из нас магией. Но как… Слушайте, а было же что-то! Какой-то набор правил на случай, если дух земли исчезнет и понадобится новый. Это было ужасно давно, на заре времен. Не помните?

Остальные вразнобой замотали головами. Вечная магическая проблема: сначала изо всех сил что-то скрываешь, чтобы никто лишний не узнал секрет, а пару сотен лет спустя и сам не можешь вспомнить, в чем там дело. Лесовик задумчиво перебрал пряди в бороде, и его хмурые брови вдруг расправились:

– Но мы на такие случаи создавали подсказки. Казначей!

Все головы повернулись в одну сторону. Казначей удобно лежал на пеньке – похожий на ленивого длиннорукого зверька с проникновенными большими глазами и двумя карманами на боках. Карманы снаружи выглядели неприметно, но потому его Казначеем и прозвали. Была у него волшебная особенность: карманы были бездонные. Никто не смог бы перечислить всего, что там хранится, и уж точно этого не знал сам Казначей. Ему передавали на хранение все предметы, которые нужно было спрятать и которые могли однажды понадобиться, но, поскольку для волшебных существ «однажды» могло значить «вечность спустя», я не представлял, как бедняга передвигался под тяжестью всего, что ему доверили. Он, впрочем, страдающим не выглядел, благодушная лень и медлительность были его природным свойством. Обычно он висел на ветках или дремал под деревом, нежно обнимая ствол всеми четырьмя конечностями, либо – и это чаще всего – крепко спал, свернувшись пышным меховым комом. Вот и сейчас он откликнулся на призыв с третьего раза, благополучно проспав весь скандал.

– Ищи! – воскликнул лесовик. – Ищи подсказку, как создать нового духа земли, если потеряли старого. Мы должны были что-то оставить!

– Сейчас, – мягко сказал Казначей. – Поищу. Не торопите меня.

Еще добрую минуту он сонно моргал, потом запустил когтистые лапы глубоко в карманы. Еще какое-то время там что-то громыхало, шуршало, брякало, – масштаб звука совершенно не совпадал с размерами самого Казначея.