Серебряный остров - [11]
Ему казалось, что брезент его брюк ещё больше скользит, чем подошвы. Глубоко дыша, он всем телом прижимался к горячему железу.
А Стёпочка спокойно дошёл до самого края. Стоит ему двинуть плечом, шевельнуть головой — и, потеряв равновесие, он сорвётся со скользкого ската, полетит в пропасть…
— Стёпа!.. — сказал Коля умоляюще.
Но Стёпочка бестрепетно протянул руку и показал пальцем куда-то вниз и в бок.
— Отсюда видно это место, — сказал он. — Одинокий белый домик без крыши у самой воды. Как раз между новым, деревянным мостом и старым, взорванным. Там всё так разбито и завалено хламом и так заросло кругом, что никто туда не полезет. Я втащил челнок в этот домик.
Стёпочка повернулся. Теперь он стоял спиной к пропасти, над самым краем, и смотрел на лежавшего перед ним Колю.
— Я тоже сначала боялся, — сказал Стёпочка. — Но взял себя в руки — и теперь не боюсь. Моряк не может бояться высоты: моряку всюду приходится лазить. Ты тоже скоро привыкнешь. Смотри!
Он поднял ногу, расставил руки и застыл, слегка покачиваясь над пропастью, стоя на одной ноге.
— Стёпа! — взмолился Коля.
— Это что! — сказал Стёпочка. — Хочешь, я покажу тебе настоящую штуку?
И, к величайшему колиному облегчению, пошёл вверх по скату.
Коля поднялся и пошёл вслед за ним — всё дальше от края. У трубы ему захотелось остановиться. Но Стёпочка повёл его ещё дальше. Они перелезли через ребро крыши и пошли вниз по противоположному скату, спускавшемуся в сторону двора.
Школьный двор всё шире открывался перед ними. Он был теперь тих и пустынен: наступил час, когда все обедали. Старое здание школы, зияя дырами окон и пробоин, повисло над двором, словно паря в воздухе. Стёпочка вёл Колю как раз к тому месту, где расстояние между старым и новым зданиями было короче всего. Там от крыши к крыше висела железная балка — всё, что осталось от галереи, когда-то соединявшей здания.
— Стой здесь, — сказал он Коле, и Коля остановился.
Стёпочка подошёл к краю крыши и поставил ногу на балку.
— Ты с ума сошёл! — крикнул Коля.
— Тут всего одиннадцать шагов, — сказал Стёпочка. — У меня всё вымерено.
И, раздвинув руки, как крылья, пошёл по балке, твёрдо ставя одну ногу перед другой.
Коля перестал дышать. Останавливать Стёпочку было уже поздно. Он следил, как покачивалось коротенькое Стёпочкино тело над смутной пропастью двора, и считал шаги.
Три, четыре, пять…
Вот Стёпочка уже на середине балки, на равном расстоянии между двумя зданиями.
Шесть, семь…
Стёпочка покачнулся влево, но выпрямился, передёрнув плечами.
Восемь, девять, десять…
Балка входила в чёрную пробоину разорванной крыши старого здания. Там, вероятно, был чердак. Стёпочка сделал ещё один шаг и нырнул в пробоину. Повернулся, и Коля увидел его улыбающееся лицо.
— Подожди меня! — крикнул Стёпочка.
И исчез, уйдя куда-то в глубь разрушенного здания, в темноту.
Коля остался один, охваченный тоской и тревогой. Он ждал. Ему казалось, что ждёт он очень долго. Что делает Стёпочка в пустом доме? У Коли появилась надежда, что, может быть, там есть какой-нибудь другой ход, и Стёпочке не придётся возвращаться по балке.
И вдруг Стёпочка появился опять в прежней пробоине. Он выступил из тьмы, встал на балку и шагнул. И в ту же минуту из пробоины вылетела птица.
Это была маленькая быстрая птица, тёмная, с белой грудью. Возможно, где-то тут, в пробоине, находилось её гнездо. Встревоженная, она обогнула в воздухе Стёпочку и опять нырнула в пробоину.
Стёпочка сделал ещё один шаг.
Птица вылетела снова и пронеслась перед Стёпочкой, едва не задев крылом его лица.
Стёпочка вздрогнул и остановился. Он повернул голову, следя за её полётом: она мешала ему идти.
Когда она исчезла в пробоине за его спиной, он сделал ещё три шага. Теперь он был на самой середине балки.
Но птица вылетела опять и, сделав большой круг над двором, устремилась прямо к Стёпочке.
Стёпочка побледнел, и на лице его стали отчётливее видны веснушки и пятна грязи.
Коля ясно представил себе, с какой силой ударится сейчас этот маленький мягкий стремительный комочек о Стёпочку, стоящего на узкой скользкой железной полоске.
Стёпочка не двигался и, не отрываясь, следил за приближением птицы. Она неслась прямо на него.
Она промчалась над самой Стёпочкиной головой — так близко, что волосы его шевельнулись.
И Стёпочка, невольно уклоняясь от удара, слегка отшатнулся. Он отшатнулся — и закачался, размахивая в воздухе руками.
Он качнулся вправо. И выпрямился. Но сразу же качнулся влево. Он снова выпрямился, но тут же качнулся вправо… Ему не удавалось найти равновесие.
Коля, с трудом сдерживая крик, шагнул к самому краю крыши и протянул к Стёпочке руки. Он глядел на качающегося Стёпочку и глядел вниз, на двор, с ужасом измеряя глазами ту глубину, в которую Стёпочка сейчас обрушится.
И вдруг посреди двора он увидел человека, который стоял и смотрел вверх.
Это был Виталий Макарыч. Задрав курчавую чёрную голову, неподвижный, он смотрел на Стёпочку. Коля хорошо видел его лицо. Он видел ужас в его глазах.
Стёпочка качнулся ещё раз и, сделав какое-то немыслимое движение всем телом, выпрямился. Шаг, ещё шаг, ещё — и он очутился на крыше рядом с Колей.
