Серебряный крест - [55]

59

18 октября 2008 г. Кутна Гора.

Несмотря на открытое окно, тяжелый запах книжной пыли и сырости не покидал комнату, которая вот уже несколько столетий служила библиотекой. Массивные двери с коваными ручками и деревянными балясинами были приоткрыты, и легкий сквозняк просачивался на внутренний балкон старого особняка. Выцветший гобелен покачивало ветром на стене возле лестницы, ведущей из библиотеки во внутренний итальянский дворик. Дородная служанка каждое утро с трудом поднималась по крутой лестнице с полным подносом, накрытым белой салфеткой. Не в силах сама открыть огромную дверь, она ставила поднос на темный резной столик возле двери, приоткрывала ее и, придерживая всем корпусом, чтобы не закрылась, брала поднос и протискивалась в комнату. Хозяин начинал свой день в библиотеке, и часто завтрак ему подавали не в столовой с большим белым камином, а в этой полукруглой комнате с видом на сад.

Кроме старшей служанки в эту комнату не мог входить никто, даже камин ей приходилось растапливать самой. Но Либуша не роптала, потому что чувствовала свою значимость и берегла связку ключей, висевшую у нее на поясе. Сначала ее мать имела доступ во все запретные для остальной прислуги комнаты, а потом ей, еще молоденькой девушке, выпала такая честь, когда мать упала с лестницы и уже не поправилась настолько, чтобы приносить горячий чай в комнату на втором этаже. Поскольку эта комната была единственным местом в доме, где хозяин уединялся для особо важных дел, ее так и называли «комната хозяина».

Сегодня Либуша поднялась по лестнице как обычно и уже собралась поставить поднос с чаем на столик, чтобы открыть дверь, как увидела, что дверь библиотеки приоткрыта и деревянный башмак, служащий подпоркой, засунут между створками. Легкий ветерок прижал юбку к ногам Либуши. В растерянности она чуть не выронила поднос. Осторожно заглянув в комнату, она увидела, что хозяин не сидел, как обычно, за столом, а ходил в раздумье по огромному персидскому ковру, истертому от времени. В кресле возле стола сидела молодая женщина и следила за его передвижениями. Туфли на высоком каблуке стояли возле ее кресла, а босые ноги она поставила прямо на ковер. Слегка вдавив большой палец ноги в мякоть ковра, женщина перевела взгляд с хозяина на свои ноги, потом на служанку. Либуша поставила перед нею поднос с чаем, молча достала из шкафа еще одну чайную пару и налила дымящуюся янтарную жидкость в полупрозрачные фарфоровые чашки. Хозяин пододвинул кушетку к чайному столику и прилег возле своей гостьи. Ее это, казалось, ничуть не удивило, она кивнула Либуше и взяла чашку. Либуша удивилась. Раньше она никогда не видела здесь эту женщину, да и ранние визиты дам были не в обычаях хозяина. Больше задерживаться здесь у служанки повода не было, и она ушла, теряясь в догадках.

Когда служанка вышла, хозяин положил руку на колено своей собеседницы:

– У вас поразительно красивые ноги.

Дама не стала кокетничать и закурила.

– Патрик предупреждал, что вам нравятся рыжеволосые женщины.

– Не просто нравятся. Я их коллекционирую.

– И большая у вас коллекция?

Мужчина слегка отодвинулся и посмотрел ей в глаза:

– Все, кто искал встречи со мной.

Женщина дерзко ответила на его взгляд:

– Когда это было в последний раз? Лет двести назад?

Хозяин улыбнулся, но было видно, что слова задели его.

– Я так хорошо сохранился?

Дама кивнула:

– Двести лет назад ваш прапрадед основал фонд. И его личный взнос был весьма существенным для тех времен.

Мужчина, казалось, забавлялся.

– И каков, по вашим оценкам, был этот вклад?

– Что-то около четырех тысяч трупов на одном только судне. А сколько было таких судов – можно поднять отчеты за тот период. Я имею в виду деятельность Ост-Индской компании.

Холодные льдинки сверкнули в глазах хозяина:

– Почему вы решили, что мой прадед был некрофилом?

– Потому что это верный способ контрабанды опиума. В это самое время в Штаты завозили китайцев в трюмах пароходов, якобы на строительство железных дорог. И тысячи подсаженных на наркотики неучтенных граждан Поднебесной перекочевали в Америку и подсадили на наркотики еще несколько тысяч чернокожих, а потом и белых американцев. Чтобы сбывать сырье в неограниченных количествах.

– Зачем?

– Фонду нужны деньги. А все деньги мира делались на крови.

Мужчина рассмеялся.

– И вы вот так просто приходите ко мне, рассказываете про чудачества моего предка и рассчитываете на мою помощь. Вы журналистка?

– Нет, я сумасшедшая.

Мужчина пристально посмотрел на нее и сказал:

– Похоже на правду.

– Я раскопала отчеты компании, торгующей разной ерундой, вроде специй, но имеющей колоссальные прибыли. За специи столько не дадут. И за живой товар тоже. А вот за мертвый могут. Потому что его не будет досматривать ни один таможенник, и ни одному чиновнику не стукнет в голову порыться в выпотрошенном брюхе китайца и вытащить оттуда мешок с кокаином. Этих мертвяков свои же китайцы потрошили и зашивали, а потом переносили в лодки и хоронили за малую дозу. Вот только я не совсем уверена, что этим занимался ваш прапрадед.

– Мне лестно слышать, что вы снимаете обвинения с моего предка. И кто же, по-вашему, этим занимался?