Нигора попыталась выскользнуть, но в этот момент шея ее коснулась губ Шербека. Словно ток прошел по всему телу. Озорная улыбка слетела с уст. Нигора почувствовала, что от горячего дыхания Шербека она горит, в висках стучит кровь... Нет, в этот раз Нигора не оттолкнула Шербека. Ее руки слабо обвили его крепкую, мускулистую шею. Шербек жадно целовал Нигору, будто не видел ее целую вечность. О-о! Как хорошо жить! Как сладко, когда ты любишь и любим! Она в его объятиях, и кажется, что откуда-то доносится приятная, тихая мелодия. В этой мелодии будто слились и серебряный звон Холодного ручья, и шепот деревьев, и прохладное дыхание этих голубых гор...
— Слышите? — прошептала Нигора.
— Что? — Шербек оглянулся.
— Послушайте-ка...
Шербек прислушался. И правда, откуда-то снизу доносилась музыка.
— Свадьбу-то начали без нас!
Они подошли к краю горы и остановились. Внизу лежал Аксай. Глиняные дувалы, сады, крыши домов. Во дворах пышно расцвел урюк. В садах, окрасив все в фиолетово-розовый цвет, зацвели персики. Вон там — мост через Аксай, прямая центральная улица кишлака. На той стороне улицы — клуб. За клубом из сада поднимаются струйки дыма. Шербек одной рукой осторожно обнял Нигору за плечи, а другой показал на поднимающийся дымок:
— Это кипит казан тоя.
1957-1961 гг.
