Серебряные крылья - [66]

Вадим до боли сжал кулаки. Безжалостное: «Отправлю» так и рвалось с его губ. Тем, кто способен ударить, просто вымещая на ком-то свою злость, только там и место. Но перед ним стояла девочка-подросток, возможно, напуганная тем, что сотворила. Поэтому мужчина сделал глубокий вдох, заставляя себя окончательно успокоиться.

— Вам, действительно не помешает помощь врачей и психологов. Но так как моя жена не пострадала, я готов проявить не свойственное мне великодушие. Обычно, я не слишком церемонюсь с теми, кто пытается причинить боль моим близким. Вы отправитель в реабилитационный центр для детей, переживших насилие.

— Не поеду!

— Если откажетесь, я вызову полицию. После этого вас ждет или психическая клиника, или колония для несовершеннолетних. По решению суда.

— Ну, и вызывайте.

— Нарываешься? — рыкнул Ильдар. — Да тебе в психушке самое место.

Девчонка уже даже рот раскрыла, чтобы бросить в лицо разъяренному однокласснику нечто обидное, словно бы не понимая, что он сдерживается из последних сил. Юноша в отличие от директора успокаиваться не собирался и сейчас пылал праведным гневом:

— Ты понимаешь, хоть, что чуть не натворила? Она же ранена была. И еще несколько дней назад ходить почти не могла.

— А знаешь, как эта бедняжка со мной разговаривала? Будто я — пыль под ее ногами.

— Но ударить пыталась не она тебя — ты. И не надо сейчас изображать жертву. Даже если тебя провоцировали, могла бы и сдержаться. Хотя, о чем это я? Ты и сдержаться? Разве такое возможно?

— Ильдар, я, конечно, твое возмущение разделяю, но все же остынь. Это решение должна принять сама Этери.

— Какое? — юноша нахмурился, почувствовав, что потерял нить рассуждения директора.

— Готова ли она, приняв помощь? Возможно, в ее планы входит не учеба и попытка добиться в этой жизни хоть чего-то. Мы живем в либеральном обществе. Право выбирать свою жизнь у нас закреплено в Конституции. Если она хочет сидеть в тюрьме среди тех, кто не способен соблюдать закон, ее дело. Я не стану тратить силы на тех, кто уже решил, что его или ее сиюминутные порывы имеют приоритет перед законом.

— Вадим, — осторожно произнесла Диана, коснувшись плеча мужа. — Не дави.

— Сколько тебе было лет, когда ты решила поступить в Танийскую Академию, — спросил мужчина, переведя на нее усталый взгляд.

— Не помню. Лет в десять, наверное.

— То есть ты в десять лет готова была выбрать собственное призвание и сквозь боль и слезы идти к нему, а она в свои шестнадцать-семнадцать не способна ответить на простой, в сущности вопрос: «Согласна ли она принять помощь и в дальнейшем вести социально-приемлемый образ жизни или же нет»?

Ильдар все же не выдержал и хорошенько встряхнул одноклассницу. Она едва на ногах удержалась, но это помогло. Этери опустила глаза и едва слышно произнесла:

— Согласна.

— Вот и славно. На этом предлагаю инцидент считать исчерпанным. Предлагаю всем вернуться к своим делам. Дана, я так понял, ты остаешься?

— Да.

— Хорошо. Ильдар, ты…

— Я здесь побуду. Там и без меня найдется, кому малышню плавать учить. Не один же я это умею.

— Спасибо, — мужчина коротко кивнул воспитаннику, и юноша просиял.

— Этери, ты пойдешь со мной и пока не приедет специалист из реабилитационного центра, на шаг от меня не отойдешь. И запомни, твое разумное поведение — залог твоего будущего. Очень давно, когда я был примерно в твоем возрасте, один из моих преподавателей… литературы, кажется, сказал, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Рекомендую подумать над этой мудрой фразой.

Минут через десять все вернулось на круги своя. Дети, младшие ребята, потеряли к скандалу всяческий интерес и с азартом переключились на игру в салочки. Ученики средних классов обсуждали Этери еще где-то с час, но вскоре эта тема им наскучила. А вот старшие успокоиться никак не могли. Девушек совершенно выбило из равновесия сегодняшнее происшествие. И если раньше они Диану немного дичились, то теперь между ними настоящая зона отчуждения выросла. И с этим нужно было что-то делать.

— Кого научить правильно накладывать макияж? — спросила она нарочито-бодрым голосом.

Старшеклассницы помимо воли вскинули лица к ней. Некоторые даже сделали пару несмелых шагов в сторону жены их нового директора.

— Сам макияж бывает нескольких видов. Для использования каждый день лучше всего подходит неброский дневной. Вечерний более яркий. Свадебный выделяется подчеркнутой романтичностью. Деловой макияж…

Дана воодушевленно что-то лепетала о фактуре, цветах и прочих малопонятных Ильдару вещах. Паренек ее не слушал. Просто сидел на полу в нескольких метрах от нее и смотрел как она жестикулирует, кивает, поощряя вопросы девчонок и любовался, наверное, ее одухотворенной красотой, как любуются картиной.

— Ты у нас в телохранители заделался? — насмешливо спросил Андрей, присаживаясь рядом. Он провел пальцами по коротким рыжим волосам все еще мокрым от воды и бросил на приятеля испытующий взгляд.

— Что-то вроде.

— А зачем, если не секрет? Ты же вроде к начальству никогда не подлизывался.

— Ты не поймешь.

— Ладно тебе, — фыркнул рыжий. — Не совсем же я дурак. И смеяться не буду, даже если скажешь что-нибудь совсем идиотское.