Серебряные Копья - [11]

Шумный спор завершился, послышалась забористая ругань. Хуан грозно обернулся.

Шарль мысленно посочувствовал беднягам: взгляд Хуана не обещал ничего хорошего — гвардейцы нарушили этикет. Кто, кто, а Хуан знает толк в этикете. Сейчас сделает внушение сотнику, да так, что мало тому не покажется. Сквернословам крупно повезёт, если отделаются обычными нарядами. Девять против одного, разозлённый выговором сотник что-нибудь придумает.

Взыскания, конечно, по возвращении. А до возвращения надо ещё дожить.

Серый в яблоках конь Мигеля поравнялся с Помпеем.

— Ещё лига, и дорога сворачивает на север, — отрывисто доложил Мигель. — Если держаться тракта, сделаем крюк, обогнём лес и снова поскачем к Неверу. Ваше решение, Великий?

Шарль помедлил, стараясь восстановить в памяти прихотливый рисунок карты. Широкая лента Роны, квадраты и прямоугольники городов и крепостей, изгиб Северного тракта…. Ничего себе! Что за помрачение нашло на видавшего виды сотника?! Отряд потеряет почти полдня и это в лучшем случае.

— Разве нельзя пройти напрямик через лес? — осторожно поинтересовался мальчик.

— Пройти-то можно, пехота прошла бы везде, а вот проехать… — Мигель поскрёб шрам на подбородке. — В здешних селениях шутят — если не повезло и пришлось отправиться в Гнилой Лес — не забудь захватить лодку. Лес, как нарочно, в низине. Сами понимаете, что там творится после дождя. Как бы тяжёлой коннице не завязнуть в трясине.

Начинался пологий спуск. Полный сил Помпей попытался было воспользоваться случаем, чтобы перейти на крупную рысь, но Шарль привычно придержал коня. Вот и Гнилой Лес — широкая зелёная полоса в глубокой впадине.

— Когда здесь, — мальчик кивком указал на лес, — лило по-настоящему?

— С неделю назад. Я расспрашивал местных — целый день с рассвета, до заката, хлестало, как из ведра, — Мигель пожал широкими плечами. — То ли завязнем, то ли нет, даже если вести коней в поводу. Решение за вами, Великий.

К грешнице Элизабет! Шарль обречённо вздохнул. Поведёшь отборные сотни в обход — опоздаешь почти наверняка и гвардейцам придётся выслушивать безнадёжные проклятия уцелевших. Предупреждал же его Мигель, что отряд едва ли успеет!

Губы мальчика зашептали горячую молитву. Шарль давно убедился: при обращении к Единственной важна вера и искренность, а не знание богословских тонкостей. Чтобы достучаться до Единственной достаточно самых простых молитв.

Отзвучали последние фразы, чересчур церемонные, по мнению Шарля, и мальчик перешёл к главному — обратился с мысленной просьбой к Единственной. Юный Колдун надеялся, что Богиня даст, наконец, ответ, и он узнает где сейчас находятся жадные до добычи наёмники герцога.

Мальчишка затаил дыхание. Почему медлит Единственная? Ах да, чуть не забыл. Шарль торопливо достал из внутреннего кармана ясеневую фигурку единорога. Великий сжал амулет в кулаке, так будет надёжней.

Лучшие из амулетов Жерома творила и сотворила Единственная. Собственными руками и утренней песней Света, как гласит давняя легенда.

В ночь полнолуния, в зале Последней Надежды первый Колдун Жером вложил в амулеты мощный магический заряд. Роже клялся и божился — э т о т амулет едва ли не самый сильный, неважно, израсходован заряд или нет.

По лицу мальчика скользнула тень улыбки. Пусть он мало что смыслит в высокой магии, но сейчас никто, даже трижды проклятый Ариман, не сможет выдать своё чародейство за волю Богини, как тогда, в ратуше. Не сможет, как бы ни старался, ведь амулет сотворила Единственная.

— Ой!

Ясеневая фигурку зашевелилась, рог ощутимо кольнул ладонь. Шарль понял намёк и разжал кулак.

Деревянный единорог, словно не желая терять времени даром, стремительно, рывком оторвался от ладони и завис на уровне глаз мальчика. Секунды томительного ожидания, Шарль как раз успел досчитать до пятнадцати, и ясеневую фигурку окутало зеленовато-изумрудное облачко.

Рослый рыжеволосый гвардеец, прикрывавший Великого слева, не удержался и сдавленно охнул. Ясеневый единорог плавно опустился обратно, ярко-зелёное облачко понемногу увеличивалось, и уже окутывало ладошку мальчика. Раздалось восторженное восклицание, рыжеволосый напрочь забыл об этикете.

До слуха Шарля доносился торопливый шёпоток — счастливчики пересказывали увиденное соседям по строю. Мальчишка невольно улыбнулся. Железная дисциплина «Священной Сотни», похоже, дала трещину. Расскажи Мишелю — ни за что не поверит!

Искреннее благоговение мешалось с любопытством, гвардейцы девяток ближней охраны в ожидании новых чудес не спускали с Шарля зачарованных взглядов. Будет что рассказать родным и друзьям… если, конечно, дозволит сотник.

Помпей почему-то заупрямился, перешёл с рыси на шаг, с явным намерением остановиться совсем, и вдруг встал на дыбы. Шарль считал себя опытным наездником, но на сей раз едва совладал с конём.

Изумрудное облачко тревожно заколебалось, затем начало быстро таять, и вскоре сжалось вокруг фигурки единорога. Шарль скрипнул зубами, всё ясно как день — умный конь первым почувствовал неладное.

— Держись ко мне поближе, Мигель, — повинуясь внезапному импульсу, успел выдохнуть мальчик.

Мгновения возбуждённо-нетерпеливого ожидания и глаза мальчика обожгла ослепительно-белая вспышка. Шарль невольно зажмурился. Несколько вздохов и выдохов спустя мальчик осторожно приоткрыл глаза. Вышло, хвала Богине!