Серебряные колесики - [5]
Кляссер Второй опешил.
— Так и сказал?
— Почти так. Вернее, так непочтительно! — прошептал Главный Советчик.
Кляссер Второй отшвырнул зеркало. Оно покатилось по лестнице, роняя на ступеньки быстрых солнечных зайчиков. И зайчики гурьбой неслись вслед за кувыркающимся зеркалом.
— Схватить! — закричал Кляссер Второй. — Связать! Заточить!
— С удовольствием! — обрадовался Главный Советчик. — Бегу!
Кляссер зевнул.
— Постой, — сказал он. — И я с тобой. Вдвоем все-таки веселее.
Погоня
Как только Главный Советчик скрылся за поворотом лестницы, Тима огляделся по сторонам. Он остался один. Тики-Так куда-то исчезла…
— Мальчик, послушай, мальчик, — услышал он шепот позади себя.
Тима оглянулся.
Перед ним стоял Великий Путешественник.
— Я прослышал, что ты ищешь марку в обмен на Главного Советчика, — сказал он. — Не думай долго. Возьми меня. Я, конечно же, стар и немного потрепан. — Великий Путешественник оглядел себя. — Да, я потрепан годами и путешествиями, но ты, наверное, слышал, что я объехал все почтовые ящики мира. Сквозь щели этих ящиков я многое повидал. Я видел жизнь. Да, я видел жизнь разных стран и народов. Мне есть что порассказать.
— Что же можно увидеть сквозь узенькую щелку? — рассмеялся Тима.
— Все! — ответил Великий Путешественник. — Все, что из нее видно. Главное, устроиться поверх всей груды писем, поближе к щели. Однажды я даже видел глаз мальчишки, заглянувшего в почтовый ящик. Возьми меня. Ты не соскучишься, а мне, может быть, удастся еще немного попутешествовать.
— Скажите лучше, где Тики-Так? — перебил его Тима. — Куда они увели Часового Мастера?
Великий Путешественник так затряс бородой, что с нее посыпались острые сургучные крошки.
— Какое мне дело до какого-то мастера? Что мне эта Тики-Так? Я хочу путешествовать. Я хочу видеть жизнь. А мелочи ее меня не интересуют.
Возмущенный, он забыл про Тиму, потащился вверх по своей боковой лесенке. И долго еще слышалось его недовольное ворчание:
— Тики-Так. Часовой Мастер. Что они видели? Что знают? А мне многое открыли щели почтовых ящиков, когда они не были закрыты.
Тима снова остался один. Куда идти? Где искать Тики-Так?
Наступал вечер. Под потолком, за изгибами лестниц и в углах начали собираться легкие полупрозрачные тени, словно кто-то развешивал тонкие занавески. Вокруг была тишина. Только изредка поскрипывали, рассыхаясь, гладкие деревянные перила.
«Куда идти? Где искать Тики-Так? Как освободить Часового Мастера?» — снова и снова думал Тима.
И тут он услышал шаги. Он повернулся, думая, что это опять Великий Путешественник. Но рядом стояла Тики-Так. Она пробежала по каким-то переходам и лесенкам и неожиданно появилась перед Тимой.
— Тима, — быстро проговорила она, — они хотят тебя схватить, связать, заточить! Убегай скорей!
— Нет, — упрямо сказал Тима. — Я не стану убегать. Сначала нужно освободить Часового Мастера.
В этот момент на всех лестницах затопали, зашлепали, захлопали, загрохали, зацокали башмаки, каблуки, сапоги и даже ночные туфли.
— Ага, попались! — раздался чей-то злорадный голос.
Главный Советчик стоял над ними на узкой висячей площадке. Тики-Так схватила Тиму за руку и потянула за собой по железной винтовой лестнице. Высокие крутые ступеньки звенели и прогибались под ногами.
Главный Советчик перегнулся через перила и закричал:
— Эй, вы, я вам советую послушаться моего совета и не убегать! Все равно… Ай-ай!..
Он оступился и, не успев договорить, покатился с лестницы. Он кувыркался, как клоун.
— Вам! Вам! Вам! — стучала голова по ступенькам.
— Ди-лим! Ди-лим! — выстукивали коленки.
— Бам! Ди-лим! Ди-лим! Бам! Ди-лим! Ди-лим!..
— Плямс! — Главный Советчик оказался на нижней ступеньке. Он потер ушибленные бока, помотал головой и стал сдирать с лица налипшую бороду пыли.
Тем временем Тима и Тики-Так пробежали по длинной площадке и попали на широкую лестницу, покрытую мягким ковром. Лестница упиралась в дверь. Тима толкнул ее, створки распахнулись, и они оказались на улице.
Пески и снега
Улица, на которую попали Тима и Тики-Так, была перегорожена рядами марок. Одна за другой, будто запертые ворота, во всю ширину улицы стояли марки с африканскими джунглями и с белыми айсбергами, с пустынными песками и с морскими волнами. На улице пахло одновременно бананами, кокосами, морем, холодными снежными ветрами. Слышались базарные крики попугаев, шорох песков и удары волн о камни. До Тимы и Тики-Так долетали мелкие брызги, на губах скрипел песок, иногда над головой вихрем проносились струйки снежинок, похожие на хвост растаявшей кометы. Тики-Так остановилась.
— Ой, мы пропали! Здесь нас сразу поймают!
— Ничего. Как-нибудь пробьемся, — сказал Тима.
Он подбежал к желтой пустынной марке. Она, словно подъемный мост, опустилась перед ним, и проемом ворот теперь высилась только белая зубчатая рамка. Тима ринулся в этот проем и тут же увяз в сыпучем горячем песке. Из-под ног брызнули в стороны сухие ящерки и какие-то мохнатые пауки. Белое раскаленное солнце обожгло лицо.
— Да, — сказал Тима, — по этим пескам далеко не убежишь.
Он оглянулся. Позади с гиканьем, взмахивая руками, бежали их преследователи. У Придворного Поэта веером вылетали из кармана узкие полоски строчек. Главный Советчик что-то кричал и грозил кулаком. Король Кляссер Второй путался у всех под ногами и хватал бегущих впереди за рукава.
