Серебряная корона - [70]
Нога пульсировала, но боли больше не чувствовалось, по крайней мере Мону это больше не волновало. И насчет Ансельма она перестала угрызаться. Она не взяла его на похороны, неизвестно, как бы он себя там повел, а Моне хоть бы с собой там совладать! Кроме того, он все еще был зол на нее после того, как социальный куратор сказал, что Ансельму придется еще какое-то время побыть в больнице. Мона тогда ощутила себя последней эгоисткой. Но в глубине души знала, что старик понемногу входит во вкус больничной жизни. Но он скорее отравится крысиным ядом, чем в этом признается. Он сказал своему соседу по палате: «Тутошная еда — не первый номер». А через несколько дней и еда, и обслуживание стали первым или не первым номером, в зависимости от отношения старика к местному персоналу.
Мона вступила в права наследства. Мысль об этом в сочетании с высокой температурой рождала разные дурацкие ассоциации, например «вечно ты во что-нибудь вступишь». Лихорадка все превращала в фарс.
Когда пришел агент похоронного бюро, Мона изо всех сил старалась не улыбаться в его присутствии. Он объяснил ей несколько раз: все, что принадлежало ей совместно с мужем, — теперь только ее. Пообещал впоследствии помочь ей с описью имущества. Право наследства означало, что Мона может заходить в кабинет Вильхельма когда захочет. Но чувство запретности ее никак не покидало. И стоило открыть дверь в это давно не проветриваемое помещение, как вновь захватило дух. Она опустила пальцы в карман пальто и нащупала ключ от банковской ячейки. В нынешней ситуации Мона, конечно, могла попросить кого-нибудь из сотрудников банка узнать номер ячейки, но она все еще не могла решиться. Банковские служащие — люди другого сорта. Она бы почувствовала себя глупой. Если бы она их спросила, они бы увидели, что она… да, что она? Человек второго сорта… Так думала Мона, стоя перед картиной с королем Оскаром II в кругу семейства. Она проследила взглядом за узором на золотой раме, от угла до угла. Подумать только, когда-то картина стоила 1,45! Единичка, кстати, характерная для почерка Вильхельма — поперечная черточка задрана почти как у семерки. И пятерка тоже написана явно его рукой. Вдруг ей повезет и это окажется номер банковской ячейки? Стоит попробовать, во всяком случае.
Мона подняла трубку, чтобы позвонить ему, но ощутила внутреннее сопротивление. Если бы она знала, что звонок приведет еще к одному убийству, то ни за что не стала бы набирать эти ненавистные цифры. Но она снова чувствовала себя маленькой и напуганной. Было страшно идти одной в банк, мраморный дворец цифр, она не знала, как там себя вести. Она решила остаться в черном платье, несмотря на жару. Может, там будут к ней предупредительнее, видя, что она в трауре. Кроме того, это платье ей очень идет. Черный цвет оттеняет ее темные брови и ресницы, и платье сидит на ней, как на модели в каталоге. Она не решилась показать платье Вильхельму после того скандала, когда он узнал, что она заказала по каталогу «массу ненужного».
Теперь она увидела его фигуру между деревьев. И приободрилась: куда спокойнее идти в банк вместе. Несмотря на то что он был рядом и обнимал ее за плечи, рука Моны дрожала, когда она заполняла бланк, который ей протянула сотрудница банка. Притом что Мона имела на ячейку полное право как на совместное имущество, та почему-то отчетливо ощущалась как личное владение Вильхельма. Мона чувствовала, что нарушила некую границу и вторглась в чужое тайное пространство. Что она здесь найдет? Наверное, права на дом, собственный аттестат зрелости с плохими отметками, может быть, немного денег и что-нибудь еще, о чем она не догадывается. А если она указала не тот номер? Ведь это только догадки, что цифры на картине и номер ячейки совпадают. Он сказал, ничего страшного, если номер не тот, но она все равно боялась. Если она ошибется, это будет ужасно. Она опозорится и разоблачит себя.
— Будьте добры, предъявите удостоверение личности.
Мона достала вытертый бумажник из кожзаменителя, отвела пальцем висящие из него нитки и показала водительские права. Решетка отворилась, и они шагнули внутрь банковского хранилища — он впереди, Мона немного позади. Как в тюрьме, подумала она, холодные белые стены, каменные колонны. Решетка захлопнулась с гулким эхом. Они были одни. Он надел перчатки и взял из ее рук ключ. Конечно, у нее дрожали руки, но ей ведь хотелось открыть самой! Он достал из ячейки черный ящичек и, прежде чем открыть крышку, огляделся. Мона наклонилась, чтобы посмотреть, и чуть не села на пол, когда увидела пачки тысячных банкнот. Сверху лежало толстое письмо, адресованное Биргитте. Конверт оказался незаклеен. Было так странно держать его в руке. И странно видеть старательно выведенное на нем рукой Вильхельма имя Биргитты.
— Дай мне письмо, — сказал он, и она машинально подчинилась. В конверте были деньги, а еще листок с написанным от руки текстом. — Я займусь этим, — сказал он и засунул письмо в карман.
Она успела прочитать только начальную фразу.
— Что я буду делать с деньгами?
Он рассмеялся, коротко и угрюмо:
— Об этом меня не спрашивай. Спрячь их дома и трать с умом и понемногу.
Когда на голубятню Рубена Нильсона прилетел незнакомый голубь, никто еще не мог знать, что птица эта — роковая. Зараженная птичьим гриппом, она становится причиной страшной эпидемии, которая поразила весь Готланд. Местные власти застигнуты врасплох, не хватает ни лекарств, ни вакцины, больные гибнут один за другим. Среди охватившей остров паники ничего не стоило проглядеть странную смерть медсестры крупного медицинского центра и таинственное исчезновение местного репортера. Но инспектор полиции Мария Верн и ее коллеги не оставляют усилий и в конце концов не только выявляют убийц, но и разоблачают куда более масштабный преступный проект.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
… напасть эта не миновала и областной центр Донское на юго-востоке российского Черноземья. Даже люди, не слишком склонные к суевериям, усматривали в трех девятках в конце числа этого года перевернутое «число Зверя» — ну, а отсюда и все катаклизмы. Сначала стали появляться трупы кошек. Не просто трупы. Лапы кошек были прибиты гвоздями к крестам, глаза выколоты — очевидно, еще до убийства, а горло им перерезали наверняка в последнюю очередь, о чем свидетельствовали потеки крови на брюшке. Потом появился труп человеческий, с многочисленными ножевыми ранениями.
У Ирины Турецкой автомобильные «неприятности». Помочь жене друга берутся Грязнов и сыщики из агентства «Глория». А к адвокату Гордееву приходит миловидная женщина и просит принять на себя защиту ее друга, крупного бизнесмена, которого подставили его же партнеры и засадили в тюрьму. Неожиданно два эти дела, сопряженные с опасностями, похищениями и даже убийствами, объединяются в одном частном расследовании, которое вынуждены проводить профессионалы в буквальном смысле в свободное от службы время.
В праздничную новогоднюю ночь совершено два зверских убийства — олимпийского чемпиона и главы элитного спорткомплекса. Дела настолько «громкие», что к их расследованию привлечены самые высокопрофессиональные силы — старший помощник генерального прокурора Александр Турецкий и его оперативная группа.Они устанавливают, что в деле замешаны международные интересы. Одна из версий — распространение допинга среди наших спортсменов. Но кто же из российских чиновников хочет лишить страну олимпийской славы?
Криминал и искусство — веши, к сожалению, порой неразделимые… Убита известная оперная певица. Единственный подозреваемый — наш бывший соотечественник, известный тенор, ныне гражданин США.В расследование включается Александр Борисович Турецкий. Чтобы найти виновных, даже ему, знаменитому «важняку», придется изрядно потрудиться и впервые в жизни заглянуть за кулисы оперного театра и узнать то, о чем обычный человек и не догадывается…
В Осло обнаружены трупы двух молодых женщин, умерщвленных с помощью неизвестного орудия. Безжалостный убийца подкрадывается к своим жертвам бесшумно, как леопард, отнимая у них жизнь с изощренной жестокостью. Следствие топчется на месте, и Харри Холе вызывают из бессрочного отпуска. Пока полицейское начальство пытается использовать его в межведомственной борьбе, измученному охотнику предстоит пройти долгий путь по кровавому следу хищника…
Чтобы замять скандал с подстреленным во время саммита в Осло американским спецагентом, полицейского следователя Харри Холе переводят в Службу безопасности, где ему предстоит выявить связь между королями подпольного рынка оружия и группой неонацистов. Харри выходит на весьма подозрительную сделку: некто приобрел за большие деньги киллерскую винтовку с оптическим прицелом. Коллега Харри, норвежка Эллен Йельтен, убеждена, что в этом деле не обошлось без большой политики. Догадка стоит ей жизни, но американец все равно продолжает следствие.
В Сиднее зверски убита молодая норвежка Ингер Холтер. На помощь австралийским коллегам полиция Осло посылает следователя Харри Холе. В Австралии Харри подстерегает множество неожиданностей. Здесь он обретет и потеряет и добрых друзей, и свою большую любовь. А поиски жестокого убийцы, подобного страшному змею Буббуру из сказаний австралийских аборигенов, станут для Харри глубоко личным делом и превратятся в смертельную схватку с загадочным и многоликим врагом.
Поистине в первом снеге есть что-то колдовское. Он сводит любовников, заглушает звуки, удлиняет тени, скрывает следы. Разыскивая пропавшую Бирту Беккер, Харри Холе приходит к выводу, что годами в Норвегии в тот день, когда выпадает первый снег, бесследно исчезают замужние женщины.Впервые Харри сталкивается с серийным убийцей на своей родной земле. Преступник, которому газеты дали прозвище Снеговик, будто дразнит старшего инспектора, доводя его до последней грани безумия…Перевод с норвежского Екатерины Гудовой.