Сердцевина яблока: Демифологизированная история The Beatles - [38]
Раздражительность и напористость Йоко объясняются отчасти трудностями, которые ей приходится преодолевать, пытаясь добиться признания. Она чрезвычайно серьезно относится к своему творчеству. В те моменты, когда она не скрежещет зубами в гневе, лицо ее освещается очаровательной, жизнерадостной улыбкой — тогда действительно кажется, что она не зря носит свое имя: «дитя океана». Но в другое время она имеет почти демонический вид — черные брюки, черный свитер, по которому струятся локоны длинных, черных, как смоль, волос. У нее почти всегда темные тени под глазами — результат непрерывной работы.
Несмотря на просвещенность и неутомимую энергию, Йоко очень долго оставалась непризнанной. Ее искусство было слишком эротическим и слишком трюкаческим для эры Джона Кейджа и Нью-Йорка 50-х годов. Да и сейчас, в свои 38 лет[56] (она на 7 лет старше Джона), Йоко Оно все еще жаждет настоящего признания. Многие нью-йоркские художники, друзья Йоко, произвели большое впечатление на Леннона, новичка в художественном мире этого города, но все эти люди уже не могут называть себя лидерами авангарда.
Йоко поощряла в Ленноне эксгибициониста, а Пол это не одобрял. Джон утверждает, что Пол и его прихвостни в Apple хотели уничтожить «Двух девственников» («Two Virgins»). Он говорит, что долго приучал их к Йоко, давая понять, что она пришла надолго, но они продолжали относиться к ней с презрением. Чувство буржуазной респектабельности, сильно развитое в Поле, оказалось уязвленным, и, поскольку каждый из них преследовал свои собственные цели, они все больше и больше отдалялись друг от друга.
Пол завел роман с Фрэнсис Шварц, честолюбивой девушкой из Нью-Йорка. Вооруженная только киносценарием, она выдержала ближний бой с охраной Apple и на некоторое время завладела одним из битлов. Ей удалось даже обосноваться в доме Пола на Сент-Джонз-Вуд, правда ненадолго: вскоре ее вытеснила оттуда гораздо более решительная женщина, а Фрэнсис грустно вздохнула и села писать мемуары для Rolling Stone.
Линда Истмэн познакомилась с Полом Маккартни во время одного из американских турне Beatles, но это знакомство было мимолетным. Более тесно они сошлись весной 1967 года на вечере, посвященном выходу альбома «Sgt. Pepper». Подруга Линды, журналистка Лилиан Роксон, увидела в газете сделанную на этом вечере фотографию сидящих рядом Линды и Пола. Она передала эту фотографию Линде, та увеличила ее и прилепила на стену своей ванной — рядом с фотографией, запечатлевшей ее вместе с Миком Джаггером. Потом она послала Полу снимок, где он поджимает губы, и фотографию своей дочери, копирующей его мимику. Это были шалости, типичные для любой поклонницы, с той только разницей, что Линда не была обыкновенной поклонницей.
Она происходила из хорошей еврейской семьи, достаточно зажиточной, чтобы позволить себе содержать дома в Скарсдейле и Ист-Хэмптоне и квартиру на Парк-авеню. Ее отец, Ли Истмэн, сторонник твердой дисциплины, позаботился о том, чтобы у его дочери были знакомства с нужными людьми. Он водил ее на все выставки в музее современного искусства и вообще давал правильное, с его точки зрения, «направление» ее развитию. Несмотря на такое воспитание, даже в скарсдейлской средней школе, где училась Линда, ее считали немного ветреной и легкомысленной. Школьные подруги говорят, что больше всего ее интересовали мужчины.
Когда Линде было восемнадцать, ее мать, очень красивая, образованная и независимая женщина, погибла в авиакатастрофе. Гибель матери, которую она обожала, стала для Линды тяжелым ударом. Ли Истмэн вскоре женился во второй раз, и Линду тоже очень скоро повели к алтарю. Со своим мужем, геологом Джоном Си, она переехала в Денвер; там у них родилась дочь, которую назвали Хизер. Брак получился не таким, каким он виделся Линде в мечтах, и в один прекрасный день она просто уложила свои пожитки и дочку в автомобиль и укатила в Калифорнию. Покинутый муж вернулся к своим камешкам, а сбежавшая жена окунулась в мир рока[57].
Вернувшись в Нью-Йорк, она отвергла респектабельность, навязываемую отцом, занялась фотографией и стала королевой среди группиз[58]. Ли Истмэн, адвокат с солидной клиентурой, человек консервативный, с ужасом наблюдал, как его родная дочь водит компанию с уличными девицами из Ист-Виллидж.
Линда сотрудничала в журнале Town and Country, но предпочитала пресс-конференции рок-звезд. Ее подруга Лилиан Роксон не могла понять, почему такую «местечковую» девушку тянет в мир рока. Ее школьный акцент, возможно, был не к месту в «Филлморе», зато физические данные — высокие скулы, крутые бедра и пышная грудь — заставляли не одну звезду рока распускать слюни. Даже сменив изысканную одежду на футболку и джинсы, она вносила с собой аристократизм в пропахшие потом гримерки многочисленных дворцов рока, куда она приходила одна — с фотокамерой, небрежно переброшенной через плечо. Линда сфотографировала Мика Джаггера вскоре после его знаменитого нервного срыва. Очевидно, она помогла ему восстановиться, потому что чуть погодя в одном молодежном издании появился ее рассказ о встрече с Миком, где описывалось, как они всю ночь обзванивали радиостанции и просили исполнить их любимые песни. Негритянский журнал
