Сердце женщины - [30]

— Вы уверяли, что любите меня. И ей то же самое писали. Тогда вы обманывали ее, теперь — меня!

— Я никого не обманывал и не обманываю, — возразил Раманадан, глубоко задетый этим упреком, — я в самом деле любил Васанту!

— Вот как! Вчера вы любили Васанту, а сегодня — меня, — издевалась Амбуджам. — И это называется любовь?

— Я искренне любил Васанту, но между нами легла непроходимая пропасть, — устало сказал он. — А теперь я еще сильнее люблю тебя.

— Сперва Васанта, потом я, а потом еще какая-нибудь Брема, — и всех вы любите! Удивительно многозначно слово «любовь» в мужском понимании!

— Возможно, ты права, — надменно обронил Раманадан.

— Конечно, права! Вы разбили сердце этой женщины, а затем разбили мое. Какой же вы подлец! И ко всему еще трус! Мне пришлось краснеть за вас — и перед кем? — перед этой Хемаладой! Каждое ее слово вонзалось в меня, как нож! Что же делать мне? И жить не хочется!

35

Услышав шум машины, Нахараджаййар вопросительно посмотрел на жену. Балакришнан насторожился, а когда громко хлопнула дверца, вскочил с места. Его поманила к себе Аламелю, стоявшая у двери.

— Смотрите! Ваш брат вернулся! — сказала она, показывая глазами на улицу. Удивленный Балакришнан выглянул наружу: впереди гордо шествовала Чандра, следом понуро плелся Джаханнадан.

Когда оба появились в гостиной, Нахараджаййар даже не удостоил их взглядом.

Воцарилось молчание. Джаханнадан шел, не поднимая глаз. Почувствовав его смущение, Чандра смело поспешила на выручку:

— Ступайте наверх, я сейчас приду!

Муж повиновался ей, как марионетка, послушная воле хозяина.

По какому-то внезапному наитию Чандра подошла к свекру:

— Простите меня, если я поступила против вашей воли.

Нахараджаййар опешил. Ее дерзкий поступок очень удивил его, а просьба о прощении повергла в полнейшее замешательство.

— Это дело твое, амма[17], — опомнился он. — А для меня младший сын все равно что умер.

Чандру неприятно поразили эти слова, тем более, что сказаны они были в присутствии деверя и невестки. Но она подавила обиду и быстро поднялась по лестнице.

Джаханнадан взволнованно расхаживал по комнате. Он до сих пор не мог еще прийти в себя…

Утром к нему зашел Бимасена Аййар и объявил, что его опускают под залог. У ворот ждала Чандра с машиной. Джаханнадан страшился, что после всего случившегося она и знать его не захочет, но она встретила его с лучезарной улыбкой, не то что родители.

— Я нагрела для вас воду. Идите помойтесь, — предложила Чандра.

Джаханнадан хотел что-то ответить, но, заметив, что жена расстроена, лишь молча последовал за нею. Приняв ванну, он подошел к окну и застыл в глубокой задумчивости.

Чандра принесла тарелки с едой.

— Покушайте, вы ведь голодны!

Он оглянулся на нее, и сердце его сжалось: сколько боли затаено в ее глазах! Как она страдает — и все из-за него!

— Нет, нет, я ничего не хочу, — отказался он. — И пожалуйста, не упрашивай!

А за окном, в ярких лучах солнца, колыхались пестрые цветы. «Как хороша жизнь!» — словно восклицали они, издеваясь над горем Джаханнадана.

«Цветы не всегда цветут; они распускаются весной, а потом облетают, — утешал он себя. — И в жизни не всегда весна. Пока человеку везет — все ему улыбаются. Но стоит споткнуться — и от него отворачиваются. Недаром йоги говорят, наша жизнь — майя — иллюзия. Вина моя еще не доказана, а в глазах родных я уже преступник: отец уверен, что я опозорил его, мать за меня слово боится замолвить. А Балакришнан только и ждал, чтобы со мной беда приключилась. Одна Чандра не отступилась от меня. Кто бы мог думать, что так будет!»

Хорошо понимая, что происходит в его душе, Чандра положила ему на плечо руку.

— Вы же два дня ничего не ели. Поешьте хоть немного, ну, ради меня.

Джаханнадан обернулся, взволнованный. Еще совсем недавно Чандра, казалось, терпеть его не могла, а теперь стоит перед ним, ласковая, всепрощающая, точно сама богиня милосердия.

— Все против меня, только ты не презираешь преступника, — произнес он сдавленным голосом.

— Преступник вы или нет — пускай решает суд. Об этом пока говорить рано… А сейчас подкрепитесь!

— Ни куска в рот не возьму, пока не добьюсь справедливости!

— Вы решили уморить себя голодом? А что со мной станет — подумали? — Она взяла мужа за руку и потянула к столику.

— Для тебя же лучше, если я умру, — свободной станешь, — ответил Джаханнадан, удивленный ее настойчивостью.

— Не упрямьтесь! А то буду кормить вас с ложечки, как маленького.

— Я не достоин твоей заботы, Чандра… Но не буду огорчать тебя. Ладно, поем!

Подзакусив, Джаханнадан лег и заснул. Когда он открыл глаза, то увидел Чандру. Она стояла у постели.

— Я хочу сказать тебе лишь одно, — проговорил он. — Я и во сне не совершал того, в чем меня обвиняют.

— Верю, — спокойно ответила Чандра.

Еще недавно комната была аккуратно прибрана, но теперь в ней царил беспорядок: на полу валялись окурки, повсюду разбросано было грязное белье.

Чандра взялась за уборку. Работа так и кипела в ее руках.

Джаханнадан внезапно позвал ее.

— Я давно хотел поговорить с тобой по душам, но все никак не удавалось… Я совсем не такой негодяй, каким меня считают. Правда, я попал в дурную компанию и натворил немало глупостей, но потом жалел об этом и пытался начать жизнь сызнова… Я мечтал о семейном счастье. Мечта моя не сбылась, не по твоей, конечно, вине. Женитьба — самая большая моя ошибка: я загубил твою жизнь. Не могу тебе передать, как меня гнетет моя вина, но сделать уже ничего нельзя… Возможно, меня все-таки посадят. Пусть меня презирают отец, мать и все мои родственники — только не ты, Чандра! Я не прошу, чтобы ты полюбила меня. Но будь моей верной подругой и в радости и в горе. Ведь ты не откажешь мне в уважении и дружбе? — Он хотел еще что-то добавить, но волнение стиснуло горло.